В другом углу у окна я замечаю Татьяну. Она в темном дачном свитере с отвисшими локтями и сосредоточенно курит что-то подозрительно душистое. Стыдно сознаться, но при взгляде на нее я, как всегда, ощущаю мгновенную неприличную радость: «А я вот не сбилась с пути, вполне себе адаптировалась и вообще уважаемый член общества». Мы встречаемся глазами, Татьяна коротко кивает. Потом меня перехватывает Ольга — похоже, они с матерью и организовали этот прием. Ольга выглядит как настоящая светская львица в костюме от Армани, только синие круги под глазами ей так и не удалось толком запудрить. Она устало улыбается, находит для меня стул и тарелку в самом конце стола и, извинившись, возвращается к другим гостям. Жанна — мама Ольги и Татьяны, — моложавая женщина, продуманно похожая на Елену Хангу — знаменитый секс-символ для тех, кому хорошо за пятьдесят, старательно развлекает двух весьма представительных мужчин в белых летних пиджаках из натуральной кожи по последней моде.

Да, я все еще ничего не сказала о самом главном, о том, что я заметила, едва оказавшись на пороге комнаты. Потому что все еще не могу подобрать слова. Дело в том, что во главе стола сидят Константин Сергеевич и Ольга Леонидовна собственной персоной. То есть, разумеется, их голографические копии, созданные по методике «ожившее фото» и снабженные эмуляторами искусственного интеллекта. Они довольно уверенно ведут беседу, отвечают на вопросы, благодарят за поздравления. Константин Сергеевич даже здоровается со мной, и я надолго задаюсь вопросом: снабжаются ли подобные… э-э-э… программы системой распознавания лиц или это просто стандартная реакция на любого входящего в комнату человека. По правую руку от цифровой прабабки сидит Ольгина дочка — худенькое дитя с флюоресцирующими волосами — и не без страха поглядывает на оживших родственников. Разумеется, у меня нет ни малейшего желания подходить к ним ближе, я тихо медитирую над бутербродом с красной рыбой и бокалом вина и по профессиональной привычке прислушиваюсь к разговорам. В общем, здесь все по-старому. Юрий Константинович, единственный сын хозяина дома, на празднике быть не смог, так как он обычно либо зарабатывает деньги, либо отдыхает в запое, и сейчас как раз во второй фазе. Его бывшая супруга, похоже, пытается продать дом и как раз выясняет, повышает или понижает цены на недвижимость соседство с Центром развлечений. Ольга — финансовый аналитик в компании «Жиллет», работает день и ночь, надрывается. Обеспечивая бесперебойную подачу новых лезвий населению, изнемогающему в борьбе с усами, бородой и волосами на ногах, снимает комнату поближе к родному офису, дочку видит от силы пару часов в неделю. Татьяна замуж так и не вышла. Работает за гроши секретаршей в какой-то мелкой фирме, все свободное время проводит в конюшнях, копит деньги на собственную лошадь. Когда мне надоедает слушать про чужие семейные тайны, я оглядываюсь на писателя. Тот уже практически выговорился, иссяк и покорно слушает излияния корреспондентши о том, что среди землян ходят инопланетные информационные накопители, а в подвалах Кремля женщин оплодотворяют спермой атлантов. Но дослушать эту занимательную историю до конца мне не удается — Жанна выхватывает меня цепким взглядом из толпы гостей.

— Ну что ж, давайте еще раз выпьем за юбиляра — ветерана войны и замечательного мужа и отца, а главное, героя-космонавта. Люсенька, вы тут самая умная женщина, скажите, пожалуйста, тост.

Встаю. Вздыхаю. Думаю.

— Константин Сергеевич, к счастью, вы меня не слышите, поэтому можно не мучаться и не гадать, поймете вы меня правильно или нет.