Грэм Джойс. Тёмная сестра
Моим родителям, которые никогда не подвергали меня чему-либо подобному
Территория загадок и обманов, мистических прозрений, чуда и наваждения
1
Сорвав доски — заскрипело раскалывающееся дерево, — Алекс позвал Мэгги. Пришли и дети, а с ними Пятнашка, помесь лабрадора, которая тут же принялась обнюхивать результаты. — Я так и знала! — воскликнула Мэгги, — Как красиво! Алекс не разделял ее уверенности. — Возможно, будет красиво, если привести это в порядок. Они обнаружили типичный викторианский камин, с кованым железом и облицовкой изразцами. Мэгги сразу же затеяла тереть плитки, на которых проявился яркий цветочный рисунок. Решетка оказалась цела, хотя и забита сажей и строительным мусором. — Нужно его вычистить. Дети, несите-ка все эти деревяшки на задний двор. Алексу нравилось, когда во время работы кто-нибудь был у него на побегушках. Мэгги уже стала атаковать мусор с помощью совка и щетки, но вдруг отпрянула: — Брр! Дети мигом сгрудились вокруг нее: — Что там? У Мэгги был такой вид, словно ее сейчас стошнит. — Уйдите отсюда. — Что там, мамочка? Алекс пошевелил мусор, скопившийся на решетке. Там было что-то вроде палок и соломы, все облепленное сажей. — Я вижу, что там, — сказал он, — Ничего особенного. Просто мертвая птица. Он поднял ее на совке, большую черную птицу с расправленными крыльями. По всей видимости, она провела в камине какое-то время. Она высохла, но не сгнила, в ее крылья забились пыль и сажа, а глаз побелел. Ее клюв был раскрыт. Алекс качнул птицей в сторону детей. — Брр! — сказала Эми. — Брр! — сказал Сэм, глядя как зачарованный. Даже Пятнашка, казалось, вздрогнула. — Унеси это, Алекс. — Наверное, она устроила себе здесь гнездо. А потом застряла в решетке. Так часто бывает. — Что ты с ней сделаешь, папочка? — Съедим ее за воскресным обедом. Черный дрозд в соусе из петрушки. — Не обращай внимания, Эми, он просто дурачится. Вынеси это из дому, Алекс. — А мы похороним ее, как полагается, — как Улисса? — поинтересовалась Эми. Когда золотая рыбка Эми по имени Улисс умерла, ее торжественно похоронили в саду за домом, поэтому теперь Алекс вынес птицу из дому, выкопал для нее ямку и засыпал землей. Эми утрамбовала землю лопаткой. — Сейчас она полетит на небо? — Ага, — ответил Алекс. — Посмотри вверх — это ее чистая душа летит в небеса. Был полдень в конце октября, и небо голубело, точно птичье яйцо. Эми долго смотрела вверх. Потом перевела взгляд на отца. Алекс понял, что в свои пять лет она верит далеко не всему, что он говорит. Ему стало грустно. — Вернемся в дом.
Все началось в тот самый вечер, когда они поехали на обед к Сузманам. Сначала не удавалось завести машину. — Почему ты злишься? — спросила Мэгги. Алекс, разумеется, тут же вышел из себя. Он не злился, пока Мэгги не сказала ему, чтобы он не злился. Он сделал глубокий вдох и попытался понять, что его рассердило. Накрапывал дождь, дети тузили друг друга на заднем сиденье машины, а Мэгги смотрела на него. Опять она переборщила с румянами и тенями для век. Всякий раз, когда они ехали к Сузманам, Мэгги чувствовала себя неуверенно, а всякий раз, когда Мэгги чувствовала себя неуверенно, она слишком сильно красилась. Алекс вылез из машины, резко откинул капот и стал нетерпеливо возиться с проводами зажигания, как вдруг двигатель запыхтел, а лопасти вентилятора едва не отхватили ему кончики пальцев. Теперь у него и вправду был повод для гнева, и от этого ему стало легче. |
