Отодвинув массивный засов, Лео открыл калитку и вышел за ворота. Фома сидел неподалеку на обломке бетона и грелся на солнце, куря уродливую самокрутку, которую почему-то называл «козьей ножкой». Воняло это курево отвратительно, но парень старался не обращать внимания. В этом мире надо принимать людей такими, какие они есть, иначе легко возненавидеть всех и каждого, как стервятник. Присев рядом, Лео протянул старику завернутый в пленку кусок копченого мяса и ломоть хлеба. Фома тут же схватил хлеб, прикрыл глаза, понюхал. Проговорил:

– Хлеб я люблю. Давно уж не ел. Откуда такое богатство?

– На базе выменяли, на мясо. А ты оставался бы у нас. Мы б и тебя прокормили.

– Спасибо на добром слове, – отозвался Фома. – Да только боязно у вас жить. Уж лучше я так, – а добрые люди всегда помогут.

– Почему это у нас боязно?

– А ты спроси у тех, кому вы дорогу перешли.

Лео настороженно посмотрел на старика. Тот с удовольствием жевал хлеб и мясо, и зубы у него были, не в пример многим местным, отличные. Иногда даже казалось, что он только выдает себя за старика, играет с удовольствием в эту немощь, скрывая острый ум, силу и ловкость. Хитрость, обман вообще в правилах этого мира. Все-таки трудно привыкнуть к тому, насколько низко может пасть человек…

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовался Лео. – Кому это мы перешли дорогу? Стервятникам?

– Тебе лучше знать, – отозвался старик и вдруг колко поглядел парню прямо в глаза. Лео вдруг понял: стервятники здесь ни при чем. Неужто этот дед что-то знает?

– Может, все-таки скажешь, что тебе известно?

– Да что мне, бродяге, может быть известно? Разве то, что ты добрый человек, а доброму человеку и совет можно дать хороший, – Фома помолчал, шамкая тонкими высохшими губами. – Не стал бы я здесь оставаться. Видишь – к морю иду. И вам бы уйти отсюда, да поскорее…

– Что не так в этом месте? Видишь, какую мы крепость отстроили? А ты говоришь – уходить! Да расскажи, чего боишься?

– А я всего боюсь, милок, – усмехнулся Фома, с кряхтением подымаясь со своего места. – Пуганый я стал – жизнь такая. А за угощение спасибо. Вода – она тоже мне?

– Ах да… – парень протянул старику бутылку.

– Вот и спасибо тебе, – Фома взял бутылку, сунул в суму. Чуть поклонился, попятился. – И прощай. Запомни только, что я тебе сказал.

Сгорбленная фигура скрылась за пригорком. В странных чувствах Лео вернулся во внутренний двор, закрыл за собой калитку. Остановился, задумавшись. Что он имел в виду, этот странный старик? Что за угроза гонит его к далекому морю?

– Эй, Лео, иди сюда! – крикнули из глубины двора. – Нужна твоя помощь!

Это Молоток. Мастер на все руки и бывший доктор наук, если не врет. А эта уродливая десятиметровая конструкция – самый настоящий космический корабль. По крайней мере, так уверяет Молоток. В принципе ему можно верить – инженер он отличный и вообще, золотые руки.

Собрать эту машину – не просто блажь. Лео, как и его товарищи, все еще верил в возвращение домой. Хотя с момента катастрофы случилось немало такого, что могло бы навсегда перечеркнуть надежду. Но этот мир по-прежнему оставался для них чужим, и Селена, восходящая в небе, вызывала острое желание тоскливо завыть, как одинокий пес.

– Чего тебе? – подойдя к мятому металлическому борту, спросил Лео. Склонился, заглядывая под откинутую панель, из-под которой торчали ноги в дырявых ботинках.