И все же он знал, что прав. Если и можно было что-то отыскать среди потрескавшихся валунов, мха и пустых раковин морских моллюсков, они бы уже это нашли. Кроме того, Клеть Принуждения, которую они нашли, обыскав храм Всех Богов, не помогла им в поисках ларца Пандоры.
Да, это было отличное оружие. Каждый, кого запирали в этой клетке, подчинялся воле своего хозяина и выполнял любой его приказ. Но кого они собирались запирать в этой клетке? И что приказывать пленнику? Однако он не сомневался, что Люсьен и Анья станут играть с этой клеткой, как непослушные дети, пока не узнают ответы на свои вопросы.
– Рейес, – сказал Люсьен. – Мы говорили о Данике.
– А я не хочу о ней говорить. – Он хотел изгнать ее из своих мыслей, но опасался, что она стала частью его души. Как его демон. Только еще хуже. Она нарушила его бесценное ощущение покоя. И этот покой не возвращался даже тогда, когда он лежал, раненный и измученный, наслаждаясь изысканными страданиями.
– Рассказать тебе, что я о ней знаю? – спросил Люсьен.
«Не обращай внимания на эту приманку. Тебе лучше ничего не знать». Если Рейес остановит поток бесконечной боли, его демон вырвется из-под контроля, желая причинить физические страдания кому-нибудь еще. Демону все равно, кто станет страдать. Именно поэтому Рейес и позволил Данике убежать. Стоит ему найти девушку, и однажды он причинит ей невыносимую боль.
– Скажи мне, – неожиданно услышал он свой хриплый голос.
– Три дня назад она порезала человека.
Этот милый маленький ангел причинил вред человеку? Рейес фыркнул:
– Брось. Теперь я не сомневаюсь, что ты лжешь.
– Разве я когда-нибудь тебе лгал?
Рейес проглотил тошнотворный ком, с трудом произнеся следующий вопрос:
– Откуда ты узнал, что она причинила вред человеку?
– Это не просто вред. Она убила его. Ее жертва пробыла два дня в больнице и умерла сегодня утром. Когда я отправился за его душой, обнаружил у него метку охотника.
– Что?! – Рейес резко вскочил, чувствуя, как в душе закипает ярость. Охотники нашли Данику? И ей пришлось убить одного из них? Теперь он не сомневался, что это правда. Охотники ненавидели его. Они могли видеть Данику в крепости, стали ее преследовать и попытались выманить у нее информацию о Рейесе.
Он стиснул зубы. Проклятые охотники! Они так фанатично верили, что все мировое зло исходит от демонов, обитающих в душах Владык. И безжалостно стремились уничтожить этих духов и мужчин, хранивших их в себе, без колебаний убивая каждого, кого подозревали в дружбе с воинами.
Даника не была его подругой, но охотники об этом не знали. Даже сейчас они наверняка планировали использовать ее как приманку, надеясь таким образом выманить его.
Это все меняло.
– Они ничего с ней не сделали? – Рейес крепко стиснул второй кинжал и в этот момент понял: он готовится к войне.
Люсьен как ни в чем не бывало продолжил свой рассказ:
– Провожая душу охотника в ад, я увидел последние события его жизни.
– Он причинил ей боль? – прошипел Рейес сквозь стиснутые зубы.
– Да.
Боль затопила коридоры его разума, впилась когтями в виски.
– Она… – Рейес сжал губы. Он не мог заставить себя произнести эти слова. Не мог даже думать об этом.
– Нет, – ответил Люсьен. – Она жива.
Слава богам. Облегчение затушило ярость, и его плечи устало поникли.
– Там были другие охотники?
– Да.
Люсьен не торопился делиться подробностями.
– Сколько?
– Один. Она сломала ему нос. |