Странник тяжело опустился обратно в кресло. Вина. Да, это то самое чувство, которое он испытывал с тех пор, как Черная Курица сказала ему, что Водяную колдунью похитили. Если бы он не был наставником Заречья, то Игорь не смог бы выкрасть Полину. Слишком много совпадений привели к катастрофе.

– Послушай, – тем временем продолжал Ирвинг, – я знаю, что ты чувствуешь себя виноватым и что готов прямо отсюда ринуться в логово Старообрядцев. Но не торопись! Поверь, твоя помощь еще пригодится. Просто надо дождаться момента – ты поймешь, когда он настанет. А сейчас ты нужен Заречью. Нужен Велес, хоть она и никогда этого не признает, нужен Даше и Огненным магам. Не беги от людей, которые впустили тебя в свои сердца, не совершай эту самую страшную ошибку.

Когда Александр покинул поместье Ирвинга, гроза почти унялась, но дождь продолжал идти плотной завесой. Было в этом звуке что-то умиротворяющее, приносящее спокойствие. Пару минут Огненный колдун стоял, позволяя крупным каплям дождя смыть с него напряжение последних часов, после чего направился прямиком к ближайшим скалам, где располагалась портальная станция «Остров Буян».

Дышать. Поднимать снопы листьев и трав, разметывать одним выдохом заготовленное на зиму сено… Одним взмахом крыльев сшибать сотни сухих веток. Крылья! Но… крыльев-то нет.

Бежит юркая тропка, струится меж камней и лесного мха, ведет на гору. На горе будет легче. Но туда нельзя – на вершине застыл белоснежный зверек. Зеленые глаза его веселые, но смотрят странно, ловят отблески заката. Он неестественно шевелит хвостом. Это не настоящее его тело, не его вымокшая от дождя шерсть, не его когти, не его острые клыки в маленькой пасти. Он знает, каково это – жить в чужом теле. И, наверное, знает, как иногда трудно вспомнить, какое же из тел превоначальное, твое…

Его сестрица, каменная ведьма, обнимает валун, прикасаясь щекой к его зеленому мшистому бархату. Глаза ее закрыты. Она тоже не слышит шагов, не знает о моем приближении. Никто не слышит… никто не знает…

Кроме Македонова в Лысой горе никого не было – все наставники давно разошлись по избушкам. Нестор Иванович, наверное, уже попивал чай с пирогами, которые так искусно готовила его жена. Наставники часто собирались в доме у этой радушной пожилой пары. Пожалуй, в Заречье их избушка была самой гостеприимной – неудивительно, что маги, проходящие Посвящение, и даже те, кто давно его прошел, часто приходили к Нестору Ивановичу не только чтобы узнать подробности жизни леших или Морянок, но и чтобы насладиться кулинарными шедеврами его жены.

Странник и раньше не был частым гостем на этих вечерних посиделках – разве что иногда Лиса уговаривала его пойти или Розалия Павловна приглашала отведать чая с колобками, – сегодня же он точно решил не приходить и не портить настроение Кассандре Степановне и Кощеевичам. К тому же он не был уверен, что наставники все же собрались своим тесным кружком – по Заречью ползли слухи, что Розалия Павловна слегла с неизвестной болезнью и никого не принимает.

Последние пара дней для Македонова прошли ужасней некуда. После посещения его избушки Черной курицей кошмар не закончился. Всего несколько часов назад он вернулся с Вече Старейшин, где снова стоял между скрытыми под куколями фигурами и подвергался допросу.

– Они не должны узнать, что ты использовал Зелье-блокатор, – предостерегла его Лиса. Ее лицо покрывала холодная, молочная бледность, под глазами собрались тени, желтые радужки тускло мерцали в свете кристаллов-световиков. Что-то неуловимо новое появилось в ее движениях: слабость, усталость, так не свойственная молодым. Казалось, силы ее куда-то уходят, что-то тянет из нее энергию, будто Стихия перестала помогать восстанавливаться после сложных колдовских обрядов.