– Проводник странный, – продолжил Данила, наблюдая за реакцией новых знакомых, – но очень толковый. Лучший из всех, кого я знал. Так что отнеситесь с пониманием.

Микки просиял:

– Да тут кошмар что творилось – мясорубка настоящая! Слушай, проводишь к нашим? Тут недалеко. И можешь рассчитывать на любую помощь. По рукам?

Данила пожал протянутую руку с тонкой кистью и изящными пальцами и решил, что пока все складывается неплохо. Пора звать остальных членов команды.

Глава 4

Не доходя где то километр до лагеря гербовцев, Микки и Дюк посерьезнели и велели вести себя тихо и сдать оружие. Что что, а вести себя тихо Данила не собирался, хотя буянить тоже не был намерен. Он решил держаться нагло и качать несуществующие права. Блефовать, одним словом.

К сожалению, предупредить о своих намерениях Прянина Данила не успел, а теперь случай вряд ли представится, и оставалось положиться на понятливость Доцента. Маугли при виде лагеря скис и даже стал похож на обычного пацана. Пятнистые руки сунул в карманы и начал жаться к Прянину.

М да… А ведь если гербовцы против Сектора, мальчишку могут и шлепнуть. Так, для профилактики заражения. Убил же Андроний Ромку Чуба, а фанатики все одинаковы.

– Стой ка! – Данила стянул куртку и протянул мальчишке. – Надень.

Маугли накинул куртку на плечи под недоуменными взглядами гербовцев. Микии следил за манипуляциями с легкой ироничной улыбкой, а Дюк делал вид, что его ничто не касается, но на всякий случай Данила пояснил:

– Пацан у меня мерзлявый.

Рукава куртки были Маугли длинны. Доцент помог их подвернуть, после чего Маугли стал похож на беспризорника военных времен: в драной и порезанной камуфляжной куртке не по размеру, со спутанными волосами – красавец! Зато пятен на коже не видно.

Перед лагерем лес вырубили и организовали полосу отчуждения – с выжженной и перекопанной землей, чтобы со стены простреливалась. Лагерь был окружен высоким крепким частоколом, а по углам стояли дозорные вышки. И, судя по всему, часовые на них не дремали.

Впереди шел Микки, за ним, будто под конвоем, – Прянин с Маугли за руку, следом – Данила, а замыкал колонну Дюк. Ворота в лагерь были открыты, но шлагбаум опущен, и двое бойцов охраняли въезд. Отсюда, с полосы отчуждения, внутри периметра просматривались ровные ряды палаток – больших, армейских. Да и вообще во всем обустройстве чувствовалась железная дисциплина, крепкая хозяйская рука, профессионализм и, куда же без этого, – фанатичная преданность идее. Серьезно подошли гербовцы к укреплению лагеря, не возьмешь их голыми руками. Да и вооруженным Данила не хотел бы их брать. Лучше использовать на собственное благо…

– Стой! – крикнули от ворот.

Данила остановился, Микки поспешил к своим.

– Пропустят, – успокоил Дюк. – Вы, главное, ведите себя тихо. Нам профессионалы нужны, а ученого и ребенка мы тем более не тронем – не звери же.

– Вижу, – согласился Данила, лишь бы что нибудь ответить.

Микки помахал от ворот.

Всех, даже Маугли, обыскали, ощупали карманы и одежду. Данила держался с достоинством, но с конвоирами не спорил.

Их отвели в палатку справа от ворот, большую, штабную. Внутри за складным столом сидел дежурный. Он поднялся навстречу гостям, и Данила понял: не армейский, и вообще, наверное, не служил.

Интеллигентный мужик вроде Доцента, только лицо более жесткое и глаза пристальные. Лет сорок, в хорошей физической форме и притворяется военным, но ведет себя как гражданский. Что из этого следует? Из этого следует: «офицер» думает, что разбирается и в структуре МАС, и во всех армейских делах и ни в коем случае при посторонних неосведомленность не покажет.