Когда он заметил меня, его пухлая физиономия сперва расцвела, а затем стала ещё несчастнее. И мне это не понравилось. Когда же я вошел, наконец, в палату и увидел причину столь удрученного состояния светлого, мое и без того скверное настроение скатилось к абсолютному нулю.

Комната оказалась похожей на поле боя – кровать разломана и лежит на боку, от стола осталось одно название, магические артефакты, с помощью которых целители отслеживали состояние ауры, разбиты. Стены выщерблены и опалены, словно по ним прошлись огненным заклятием. Никого из посторонних внутри, естественно, давно не было – сбежали от греха подальше, не забыв активировать на стенах и двери защитные заклинания. Вероятно, именно поэтому агрессивная обитательница этой комнаты, одетая сейчас лишь в содранную с постели простыню, так и не смогла до сих пор выбраться наружу. Вместо этого она уставилась на меня глазами раненой демоницы и, весомо качнув в руке ножку от разломанной табуретки, сухо предупредила:

– Только попробуй ещё раз меня усыпить, Рэйш. Клянусь Тьмой, я тебя уничтожу.

– Шеф, у нас проблема, – первое, что я сказал, открыв дверь в кабинет Корна. Благодаря усилиям Хокк, на совещание я снова опоздал, поэтому начальники участков воззрились на меня с укором, а шеф – со вполне обоснованным раздражением.

– Что ещё за проблема? – рыкнул Корн из-за стола.

Я любезно отступил в сторону, позволяя магичке войти, затем зашел следом, немедленно устремился к стоящему у окна креслу и по дороге ткнул пальцем себе за спину.

– Вот она. И теперь эта проблема – ваша.

Корн обалдело уставился на полностью одетую, но все еще бледную, как поганка, магичку. Хмурая донельзя, всклокоченная, но с решимостью настоящего безумца в глазах, Хокк сейчас выглядела как загнанная в угол кошка, которой и сбежать некуда, и сражаться не осталось никаких сил. Стоять она пока могла, хотя резервы у нее определенно заканчивались. Аура выглядела неплохо, но это временное явление. А вот на шефа Хокк взирала с не меньшей злостью, чем на меня недавно. И судя по появившейся в глазах Корна растерянности, он все еще не догадывался, в чем собственно дело.

– Рэйш, как это понимать?!

– Леди категорически отказывается от дальнейшего пребывания в лечебном крыле и от помощи целителей заодно. Поэтому, спасая от разгрома лечебное крыло, я привел ее к вам.

– Отказывается? – нахмурился Корн и недоуменно взглянул на магичку. – Хокк, это правда?

– Правда, – так же хмуро подтвердила она. А я с независимым видом плюхнулся в кресло и самоустранился от совершенно неуместных в данный момент разборок. Все. Я свое дело сделал. А дальше пусть он сам решает проблемы с подчиненными.

Начальство помолчало, попеременно изучая то рассерженную магичку, то мою невозмутимую физиономию. Немного подумало. Кажется, начало о чем-то догадываться. После чего повернулось в мою сторону и на редкость спокойно констатировало:

– Ты не довел до нее содержание приказа.

Я оскалился.

– Это не моя обязанность.

– И, разумеется, ты не сообщил ей о причинах.

– В бумаге на этот счет не было никаких указаний.

Корн нахмурился еще больше. Остальные сидели молча, внимательно поглядывая на всех заинтересованных в скандале лиц. И только Йен смотрел с невыразимым укором… почему-то на меня. Словно я по своей воле надоедал многоуважаемой леди и по собственному желанию взялся поправить ее здоровье.

– Что за приказ? – настороженно уточнила Хокк, когда тяжелый взгляд шефа снова уперся в нее.