Я заглянул в комнату, откуда вышел светлый. Мельком оглядел небогатую, давным-давно требующую замены обстановку. Прошелся до окна, остановившись рядом с огромной жженой проплешиной на некогда красивом, но давным-давно утратившем первоначальный цвет ковре. Присел на корточки, тронув обгоревшие нитки кончиками пальцев. Затем снова поднялся, добрался до второй двери, за которой находилась такая же бедная, давно не убираемая как следует спальня. И на несколько мгновений замер, изучая умиротворенно лежащую на постели маленькую, сморщенную и, безусловно, мертвую старушку, в руках которой был зажат такой же старенький, но совершенно пустой амулет.

– Перекрест был здесь? – тихо спросила Хокк, следом за мной заглянув в спальню. – Комната большая, но мебели почти нет. Здесь поэтому не случилось никаких разрушений?

Я кивнул.

– А хозяйка, по-видимому, пострадала случайно? – предположила напарница, оценив наполовину скрытое одеялом тело. – Вещи на месте, простыни не сбиты… непохоже, что она сопротивлялась.

Я снова кивнул.

– Леди была стара. Вполне вероятно, что в последние дни ее силы поддерживал только исцеляющий амулет.

– И как только здесь забушевала чужая энергия, он попросту перегорел, – вздохнула магичка. – После чего у леди не выдержало сердце, и она тихо-мирно умерла. Если, конечно, убийца не поторопил ее до того, как начал ритуал.

Я пожал плечами и вышел.

– Теперь уже без разницы. Пойдем взглянем на чердак, пока туда не набежала толпа народа. А здесь и без нас справятся. Тем более, раз смерть не насильственная.

Оставив светлого разбираться с мертвой хозяйкой дома, мы вернулись к лестнице и, добравшись до чердака, с одинаковой неприязнью уставились на сочащуюся из-под двери поземку. Внутри все было черным-черно от заполонившей пространство Тьмы. И холодина царила такая, что Хокк даже под курткой зябко поежилась.

Что ж, Ребс был прав, что решил сюда заглянуть. Даже заходить внутрь было не нужно, чтобы догадаться, что там нас ждет еще один труп.

– Стой здесь, – буркнул я, взявшись за ручку двери. – Если подойдут Тори и Триш, не пускай. А Эрроузу скажи, что мы тут сами закончим.

– Иди уже, – проворчала Хокк, доставая из-за пазухи блокнот и карандаш. – И диктуй оттуда – я сразу рапорт заполнять буду. Так быстрее управимся.

На протяжении следующих нескольких свечей мы занимались скучной утомительной и рутинной работой, которая всегда действовала мне на нервы. Зайти внутрь, обежать комнату, осмотреть тело и убедиться, что убийство абсолютно идентично тем, что мы видели на Шестнадцатой и на Аллейной, труда не составило. Женщина-маг. Судя по метке, которую я увидел, обычная стихийница. Не целитель, как предыдущие жертвы, так что Эрроуз был прав – важным для убийцы оказался только цвет дара. Судя по состоянию тела, женщине было от тридцати до тридцати пяти лет. Ухоженная. Подтянутая. Наверное, все-таки красивая. Правда, зияющая на животе рана и небольшой след на груди от ритуального кинжала существенно портили дело, но поступать с неизвестной дамой, как в свое время Эрроуз, я не стал и вынес ее с чердака аккуратно. На руках. Стараясь держать ее от себя подальше, чтобы не успевшая как следует замерзнуть кровь не капала мне на сапоги.

– Я займусь ею, – при виде тела воскликнула невесть как пробравшаяся на чердак Лиза Шарье. А стоило мне сгрузить труп на пол, тут же подскочила и взялась за осмотр раны. Хокк при виде такого энтузиазма только хмыкнула, Триш понимающе улыбнулась, а Тори молча возвел глаза к потолку.

Собственно, я бы на этом и закончил, если бы не дурацкие формальности, неработающие кристаллы и амулеты, из-за чего большую часть работы нам пришлось делать вручную.