Кверида — она с трудом сдерживалась, чтобы не закричать, — подумала, что это, должно быть, правда. Но она все равно не доверяла Дерку. От боли взгляд ее заволокло пеленой, но Кверида все-таки разглядела, что черно-белая зверюга, сбившая ее с ног, стоит чуть в стороне и взволнованно переминается с ноги на ногу. Ноги у зверюги были стройные и длинные. Еще у нее была грива, заканчивающаяся задорной челкой. Черно-белые перья на крыльях действительно образовывали зигзагообразный узор, от которого начинало рябить в глазах. «Так значит, он вывел крылатого коня», — подумала Кверида. Дерк снова попытался помочь ей. Кверида оттолкнула его здоровой рукой.

— Я не желаю обрасти крыльями, как это существо! — прошипела она. — И вообще, вы должны были известить университет!

Это было несправедливо, но Квериде хотелось выместить на ком-нибудь свою боль.

— Красавчик еще маленький, — сказал Дерк. — Его только-только отлучили от матери. Он просто играл с собаками и свиньями. Дайте я все-таки поправлю вам кости.

— Нет! — огрызнулась Кверида.

До чего же все-таки это ужасно — за секунду превратиться из совершенно здоровой дамы почтенных лет в старую развалину! Кверида чувствовала себя отвратительно. Ей хотелось очутиться дома, под присмотром собственного целителя, выпить чашечку собственного чая и успокоиться — и ей хотелось этого всего сейчас, немедленно!

— Я, может, и пострадала, но волшебницей от этого быть не перестала! — заявила Кверида. — Будь так любезен, отойди в сторону. Я перенесусь домой и вызову своего целителя.

— Вы уверены? — переспросил Дерк.

Лицо Квериды сейчас больше всего походило на голубовато-серый сморщенный лист бумаги. Дерк знал, что сам он в подобном состоянии не смог бы перенестись и на дюйм — а на столь значительное расстояние он и в лучшие времена не перенесся бы.

— Совершенно уверена! — отрезала Кверида и с этими словами исчезла, слегка взвихрив воздух.

Дерк посмотрел на опустевший клочок земли и от души понадеялся, что Кверида прибыла именно туда, куда нужно. Пожалуй, надо попросить Барнабаса отправиться к ней и проверить, все ли в порядке. Но первым делом Дерк повернулся к Красавчику.

— Я просто играл, — сказал Красавчик.

Он прекрасно понимал, что именно натворил.

— Я сколько раз тебе повторял, чтобы ты смотрел, куда несешься?! — сердито спросил Дерк. — Еще хоть одно происшествие, и мне придется запереть тебя в конюшне на целый день!

Красавчик вскинул голову и обиженно посмотрел на Дерка поверх крыла. Потом он маленькими шажками отступил вбок, к ограде загона. С другой стороны к ней уже встревоженно прижалась беременная племенная кобыла — бабушка Красавчика. Дерк в который раз пожалел, что эта кобыла не умеет разговаривать. Может, хоть она что-то втолковала бы непутевому жеребенку! Увы, все, что могла сделать кобыла, — это ткнуть Красавчика мордой.

— Не люблю Дерка, — сказал ей Красавчик.

— Я тебя тоже сейчас не люблю! — парировал Дерк. — Я же тебе говорил, чтобы ты не смел попадаться на глаза гостям! А ты что сделал? Мало того что выскочил, так еще и затоптал гостью! Пошли отсюда, Берта!

Когда Дерк со старой гончей подошли к террасе, большинство волшебников уже удалились. Но Барнабас, молодой Финн и Мара с Шоной еще сидели за столом и пили кофе. Дерк принялся размышлять, как бы ему сказать Барнабасу насчет Квериды, но тут его отвлекло доносящееся с крыши потрескивание.

— А где Кит? — спросил Дерк.

— Да все там же, — отозвалась Шона.

Дерк отступил назад, так, чтобы видеть черные перья, торчащие из-за водосточной трубы.