— Я пока в Токио не еду. Еще немного побуду здесь. Ничего?

— Сколько-хочешь-столько-и-будь, — ответила Фукаэри.

И тут же без всякой паузы повесила трубку. Их диалог оборвался так резко, словно кто-то перерубил телефонный кабель остро заточенным топором.

Затем Тэнго позвонил в издательство Комацу. Но того на месте не оказалось. Как ему сообщили, Комацу мелькнул в конторе около часу дня, но тут же исчез; где сейчас — неизвестно, вернется ли на работу сегодня — сказать невозможно. Этот тип был в своем репертуаре. Тэнго продиктовал телефон лечебницы и попросил передать, что в течение дня его можно застать по этому номеру и что он ждет от Комацу звонка. Номера гостиницы диктовать не стал: не хватало еще просыпаться из-за наглеца среди ночи.

В последний раз он говорил с Комацу в конце сентября. Беседа вышла совсем короткой. С тех пор они друг с другом не связывались. А до того Комацу с конца августа три недели пропадал неизвестно где. Лишь однажды, как выяснилось, позвонил себе на работу и сказал, что чувствует себя неважно, хотел бы немного отдохнуть. Больше от него сообщений не было. Все равно что без вести пропал. Конечно, Тэнго было не все равно, что творится со старшим товарищем, но беспокоился он не сильно. Этот своевольный тип всю жизнь занимался лишь тем, что нужно ему, и в любой день мог вернуться на рабочее место с таким видом, будто ничего особенного не случилось.

Разумеется, коммерческая организация — не то место, где прощают подобные фортели. Но, как ни странно, кто-нибудь из коллег постоянно его прикрывал. Хотя нельзя сказать, что в коллективе Комацу сильно любили, в любом конфликте кто-нибудь прикрывал ему задницу. Да и начальство тоже смотрело на его выкрутасы сквозь пальцы. Самоуверенный, наглый и несговорчивый, он, тем не менее, гениально выполнял свою работу, не говоря уже о лаврах продюсера «Воздушного Кокона», которые по праву принадлежат ему одному. Характер характером, а таких профессионалов уволить не просто.

Как Тэнго и предполагал, в один прекрасный день Комацу, никого не предупредив, вернулся на рабочее место — и безо всяких извинений и оправданий продолжил работу как ни в чем не бывало. Об этом Тэнго узнал от знакомого редактора, коллеги Комацу, когда позвонил к ним в контору.

— Так что же, теперь он поправился? — уточнил Тэнго.

— Да с виду вроде здоров, — ответил редактор. — Только молчаливый какой-то. Совсем не то, что прежде.

— Молчаливый? — удивился Тэнго.

— Ну, как бы сказать… Еще нелюдимее стал.

— Может, и правда болен?

— Да черт его разберет! — процедил редактор. — Сам говорит, что болен. Только и остается верить на слово. Ну, хоть вернулся — и то хорошо: все скопившиеся завалы наконец-то разгребает. А пока его не было, творился чистый кошмар: никакие вопросы по «Воздушному Кокону» без него не решались, хоть сдохни.

— Кстати, насчет «Кокона» — Фукаэри до сих пор не нашлась?

— Нет, все так же. Поиски ничего не дали, она по-прежнему считается пропавшей без вести. А все, кто с ней связан, попрятались кто куда.

— В последнее время газеты о ней не пишут.

— К этой теме журналисты в принципе теряют интерес, а кто поосторожней — просто не приближается. У полиции в расследовании никаких подвижек. Подробнее тебе Комацу расскажет. Только учти, как я и сказал, — он в последнее время ни с кем не общается. Как бы объяснить… Ну, словно подменили человека. От его самоуверенности и следа не осталось.