Улыбка Пола смягчается, как будто он начинает верить.

— Ты сказала, что не знаешь, где заканчивается лейтенант Марков и начинаюсь я.

Я киваю, обхватывая себя руками, и сворачиваюсь на своём сидении.

— Я помню, что был частью его, — его голос тихий и мягкий. Я поднимаю глаза к нему. Кажется, мне одновременно тяжело встретиться с ним взглядом, и я не могу отвести от него глаз. — Я знаю, что нам обоим нравилось то, что ты ищешь красоту в каждом человеке. Каждую секунду. Он хотел бы быть забавным, как ты, уверенным в своих словах, и я тоже это чувствовал. Мы оба мечтали о том, чтобы поцеловать тебя у стены. Никто из нас не думал, что у нас когда-нибудь будет шанс с кем-то таким удивительным, как ты. Мы бы оба отдали всё, чтобы сохранить тебя в безопасности.

В этой секунде у меня перед глазами всё расплылось от слез. Пол, должно быть, видит это у меня в глазах, он сомневается, как будто чувствует себя виноватым в том, что расстроил меня. Но продолжает.

— Я и лейтенант Марков не один и тот же человек, -

говорит он. Никто не знает этого лучше, чем я. — Но мы и не абсолютно разные. Мы с ним были одинаковы в одном: в наших чувствах к тебе.

Поезд подъезжает к последней остановке в аэропорту. Все начинают вытаскивать свои вещи, и я вытираю щёки, потом помогаю Полу вывести его чемодан через двери. Вместо того, чтобы следовать за толпой вперёд, он задерживается на тускло освещённой платформе, и я знаю, что это потому, что он хочет попрощаться со мной наедине.

Как только все остальные ушли вперёд, я говорю:

— Пол…

— Я люблю тебя.

От этого я почти вскрикиваю. Не от удивления, теперь я уже знаю это, знаю так точно, как можно быть уверенной в чём-то в мире. Но у меня всё равно такое ощущение, что я плыву через быстрины, сквозь водопад, и падаю в ревущую бездну.

Он продолжает, как будто боится верить моей реакции.

— Я говорил себе, что неважно, если я никогда не буду с тобой. Для меня было достаточно просто любить тебя. Когда ты была в опасности, мне нужно было спасти тебя. Ты мне ничего за это не должна. Ты не должна говорить… Притворяться…

Я протягиваю руку и прижимаю два пальца к его губам. В своём теперешнем состоянии, я должна прикоснуться к нему. Я должна знать.

Пол резко выдыхает, как человек которого ударили. Он притягивает меня ближе, его огромные руки ласкают моё лицо, как будто я хрупкая и деликатная. Как маленькая голубка. Медленно Пол опускает лицо к моему, проводит носом по моему виску, по щеке, по уголку моего рта. Я вдыхаю запах его кожи и обхватываю пальцами его предплечье, нежно-нежно тяну его вниз.

Конечно, я всегда знала, что Пол — крупный мужчина, гораздо выше меня, и всё же я никогда не понимала, как он может обхватить меня. Как он может окружить меня здесь в темноте и стать целым моим миром.

Он оставляет легкий поцелуй у меня на щеке. Прикосновение такое нежное, даже смущённое, сила эмоций, скрытых за ним, охватывает меня целиком, подчиняет меня лучше, чем любая сила в мире. Я запрокидываю голову и Пол отвечает на приглашение, целуя моё горло, потом находит место у меня на шее, где пульс бьётся сильнее всего. Потом он притягивает меня к своей груди, и я чувствую, что его сердце бьется так же быстро. Мы оба так испуганы, но никто из нас не хочет отстраняться.

Пол проводит зубами вдоль моего горла. От резкой грани между болью и удовольствием я вскрикиваю за секунду до того, как он заставляет меня замолчать поцелуем.

Наши губы открываются. Я чувствую, как его язык скользит по моему, и мы вдыхаем друг друга. Мир переворачивается с ног на голову. Я хватаюсь за его футболку и мои ладони становятся кулаками. Его большие руки обнимают меня за талию, и всё, о чём я могу думать, это то, что это прекрасно, абсолютно прекрасно прямо как…

Прямо как другой Пол целовал меня в России.