«Кто из них?»

– Пусть идёт этот пузан, – указал Мишин на начальника охраны. – Всё же славянин, по-нашему балакает.

«Сейчас приведём его в чувство, – пообещал Ломакин, – потерпите».

Новая волна холода прошлась по отсеку тамбура.

Голову Вересова пробила струя свежести, будто он вдохнул нашатыря.

– Ух ты, как свежо! – поёжился Мишин.

«Прошу прощения, – сказал видеофантом, но уже не голосом оператора, а своим, мальчишеским. – Трудно добиться нужной избирательности на таком расстоянии».

Толстяк Тимошенко зашевелился, ёрзая руками по полу.

Мишин подошёл к нему, оглянулся на фозма.

– Помоги.

Робот скользнул к нему, растопыривая лапы.

Вдвоём они подняли главного охранника ЧВК, и фозм взял его манипуляторами под мышки.

– Держи его так. – Вересов шагнул ближе. – Идти можешь?

Пузан моргнул; у него были поросячьи ресницы соломенного цвета.

– Не слышу!

– Чево надо?

– Веди нас к артефакту. Будешь выполнять команды – останешься жить.

– Не понимаю…

– Всё ты понимаешь, веди, если хочешь жить. Не имеет смысла тратить на тебя нанитную «пулю», да и тебя жалко: второй парализующий укол ты не выдержишь. Вперёд!

Глаза Тимошенко вспыхнули угрозой, но вид лежащих на полу охранников и коммандера подействовал на него как холодный душ. Жёлтые шакальи глаза погасли.

– Отпустите…

– Открывай ворота. Артефакт охраняется?

– Силовая завеса и пост.

– Сколько человек?

– Четверо.

– Сколько всего народу работает на самом объекте?

– Почти два десятка: технари, яйцеголовые, обслуга.

– Шевелись!

Тимошенко косо глянул на роботов охраны.

Вересов понял, о чём он подумал, ласково подтянул пузана к себе, заглянул в его мутные глазки.

– Мечтать не вредно, но не стоит надеяться на этих дуболомов, незалежность они не обеспечат. А вот твоя шкура может сильно пострадать, вплоть до летального исхода.

В зал вбежали двое рослых парней в боевых «ратниках». Один откинул забрало шлема.

– Лейтенант Староверов прибыл для…

– Не спускайте с него глаз, лейтенант, – перебил его Вересов. – При малейшей попытке устроить майдан разрешаю стрелять на поражение.

– Слушаюсь!

Вересов подтолкнул главного охранника к воротам.

Сверкнув глазами, тот просеменил до автомата отпирания, прижал ладонь к синему окошечку.

Кажущаяся сплошной прозрачная плита двери треснула пополам, створки разъехались в противоположные стороны. Пахнуло холодом, запахами жжёного камня и пластика. Тоннель был заполнен воздухом, а проложенные вдоль стен по полу решётчатые короба обогревали его до приемлемой температуры.

– Далеко идти?

Тимошенко, не отвечая, шагнул в тоннель. За ним тенью последовал лейтенант, ствол «универсала» которого бдительно следил за пленником.

Слева в стене тоннеля поднялась вверх створка замаскированных ворот, открывая вход в помещение, напоминающее транспортный терминал. Вспыхнул свет, выхватывая из темноты две платформы и стоящие на них аппараты: два катера класса «БМВ»,