- Выкладывайте.

      - Вы знаете, что молодой де Ге погиб пытаясь освободить пленников. И еще мы узнали, что отец братьев недели три как помер. Узнав об этом, Жан де Ге теперь требует в качестве отступного за их смерть отдать ему замок. Причем не разграбленным. К этому он еще хочет треть всех богатств из сокровищницы графа.

      - Странно, что вы ему еще не перерезали глотку за такие слова.

      На какое-то мгновение лучники превратились в каменные статуи, но уже в следующее мгновение воздух разрезал голос Уильяма Кеннета:

      - Сэр, честно говоря, мы этого не сделали только из-за вас! Только поэтому наглый французишка еще ходит живой!

      Только сейчас до меня дошло, что эти лучники по нынешним меркам и в самом деле неплохие парни. Будь на их месте обычные головорезы и грабители, то я бы, наверно, уже смотрел на эту грешную землю с небес. Зачем делиться, если можно перерезать глотку и все взять себе. А тут вон как - оказывают уважение, предлагая стать их командиром. Пока я все это прокручивал в голове, в комнате стояло настороженная тишина. Лучники выжидающе смотрели на меня в ожидании реакции на слова Кеннета.

      - Как он дрался?

      - Трудно сказать, сэр. Темно было. Неразбериха. Сразу и не поймешь - кто свой, кто чужой. Где уж тут смотреть по сторонам.

       - Одно можно сказать точно: в первых рядах его не было! - добавил к словам ветерана молодой Кеннет.

      - Гм. Тогда скажу так: де Ге получит только свою долю. Не больше. На остальное пусть рот не разевает, а то не ровен час - подавится! Так ему и скажите!

      Плечистые мужики, все как один, расплылись в улыбке.

      - Сэр, - сказал, все еще улыбаясь, Кеннет. - Тут есть еще один француз. Его освободили вместе с другими узниками из тюрьмы графа. Очень хочет с вами поговорить.

      - Почему со мной? А с вами?

      - Он дворянин, сэр.

      - Понял. Хорошо. Поговорю. Только не сейчас. Что еще?

      - Окрестные крестьяне собрались около замка. На опушке леса. В фарлонге от ворот замка.

      - А эти чего хотят?

      - Не знаем. Но, скорее всего, хотят узнать, кто будет новым хозяином замка.

      - Он им, что так нужен?! Жить без него не могут?!

      Улыбки исчезли, а вместо них на лицах проступило недоумение.

      - Гм. Это я так. Что еще?

      - Что с пленными делать, сэр? Отпускать?

      - Отпускайте на все четыре...! Нет! Я все же сначала с ними поговорю!

      Вдруг кто-то из них знает хоть что-нибудь про замок Ле-Бонапьер. Хотя бы дорогу к замку!

      Я встал на ноги только на пятые сутки, поддерживаемый Лю. Выйдя во двор, я увидел, что ворота заперты, а в надвратной и угловой башне стоят часовые. Из помещения казармы неслись громкие мужские голоса и женский смех. Вспомнил, что мне говорил Джеффри: в замке нашли шесть женщин. Посмотрел на мощные зубчатые стены, на донжон, на дворец и у меня неожиданно появилось странное ощущение. Длилось оно недолго, но уже через минуту я знал, в чем оно заключается. Это было чувство собственника. У меня даже слегка закружилась голова. Правда, до сих пор не знаю, то ли от слабости, то ли оттого, что сумел отхватить себе такую недвижимость.