– Что с тобой, Лаурита?

– Ты очень расстроишься, если я не пойду с тобой сегодня вечером, Исидро? У меня болит голова.

Муж подошел к ней, на лице у него читалось выражение категорического неприятия, которому Лаура никогда не умела противостоять.

– Прими пару таблеток аспирина, Лаурита. Сегодня ужин у капитана. Это очень важный ужин, пришлось совершить геройский поступок и подкупить стюарда, чтобы на него попасть. Нас будет всего восемь человек, твое отсутствие станет слишком заметно.

– Но я себя плохо чувствую, Исидро…

– Сделай над собой усилие. Для меня это деловой обед. Придут сенатор Труэба и два английских предпринимателя, заинтересованных в покупке моих шерстяных тканей. Помнишь, я тебе о них рассказывал? У меня есть предложение от одной гамбургской фабрики, они занимаются пошивом военной формы, но с немцами очень трудно договариваться.

– Не думаю, что сеньора Труэба будет присутствовать.

– Она вообще весьма странная женщина. Ходят слухи, она общается с мертвецами, – заметил Исидро.

– Все иногда общаются с мертвецами, Исидро.

– Какие глупости ты говоришь, Лаурита!

– Я не влезаю в платье.

– Что за важность? Несколько лишних килограммов! Надень другое. Ты в любом платье выглядишь красавицей, – в сотый раз повторил он привычную фразу.

– Как же тут не растолстеть, Исидро? Единственное, что мы делаем на корабле, – без конца едим.

– Да ладно тебе! Могла бы делать упражнения, плавать в бассейне, например.

– Как тебе такое в голову пришло! Чтобы я появилась на людях в банном халате!

– Я не собираюсь тебя принуждать, Лаура, но повторяю: твое присутствие на этом ужине очень важно. Не подводи меня. Давай я помогу тебе застегнуть платье. Надень сапфировое ожерелье, оно потрясающе смотрится.

– Оно слишком роскошное.

– Ничего подобного. Оно даже скромное по сравнению с теми драгоценностями, которые мы видели здесь, на корабле, у других женщин, – решительно сказал Исидро, открывая сейф ключом, который носил в кармане жилета.

Лаура тосковала о террасе с камелиями в своем доме в Сантьяго, о Леонардо, играющем в этом тихом уголке, где она могла спокойно вязать или молиться, защищенная от шума вентилятора и лихорадочной активности мужа. Исидро дель Солар был ее судьбой, но брак с ним она рассматривала как обязанность. Она завидовала своей младшей сестре, кроткой Терезе, которая стала монахиней и поселилась в закрытом монастыре, где предавалась размышлениям, читала благочестивую литературу и вышивала приданое для невест из высшего общества. Сестра посвятила жизнь Богу, ей не надо отвлекаться на то, что приходится терпеть Лауре, – участвовать в мелодраматических разногласиях отцов и детей, сражаться с домашней прислугой, терять время на визиты и жертвовать собой ради супружества. Исидро был вездесущим, вселенная вращалась вокруг него, вокруг его желаний и требований. Такими были его дед и отец, и таковы все мужчины.

– Взбодрись, Лаурита, – сказал Исидро, стараясь застегнуть крошечную застежку ожерелья, которое надел ей на шею. – Я хочу, чтобы все прошло хорошо и чтобы это путешествие стало для нас памятным.

Но для нее памятным стало путешествие, предпринятое ими несколько лет назад на только что построенном корабле «Нормандия», с поражавшей воображение внушительной столовой на 700 персон, люстрами и фонтанами с подсветкой от Лалика , внутренним декором в стиле ар деко и зимним садом с экзотическими птицами в клетках.