— Вроде бы завтра.

— Степка, у тебя ее телефон домашний есть?

— Есть, а что?

— Как что? Как что? — возмущенно завопила Алка. — Это же самой глупой козе понятно! Позвони ей и спроси!

— У нее, наверное, спектакль…

— А ты позвони и выясни. Вдруг сегодня она дома?

Степанида нашла записную книжку и позвонила дочке Юлии Арсеньевны, артистке Елене Пивоваровой по прозвищу Пивочка. Но у нее никто не брал трубку.

— Нету ее, — мрачно сообщила Степанида.

— Значит, позвонишь ей завтра с утра.

— Утром она спит.

— Ничего, проснется! — сурово ответила Алка. — Такое дело…

— Ал, а если она ничего не знает, не помнит?

— Тогда спросишь у нее про всех, кто давал шмотки! И мы разберемся!

— Ну ты даешь! — покачала головой Степанида.

— В нашем деле только так!

— В каком это нашем деле?

— В детективном! Я, Степка, уже решила. Буду следователем!

— Еще сто раз перерешишь!

— Посмотрим!

— Посмотрим!

Подружки рассмеялись.

— Конечно, лучше бы это случилось через недельку, когда школа кончится, но… Ой, Степка, а меня ведь на дачу законопатят! — сокрушенно воскликнула Алка. — Это уж как пить дать. Мама отпуск даже берет…

— Значит, постараемся все успеть до тех пор! В конце концов, нам надо выяснить только одно — чья это куртка. И отдать записку в милицию.

— Правильно! Только ты, Степка, наберись храбрости и позвони утречком артистке…

— Ладно.

Когда Алка ушла, Степанида села за уроки, твердо решив утром связаться с Еленой Александровной. Ей даже во сне не могло присниться, какие события начнут разворачиваться еще сегодня вечером, не имеющие, впрочем, ничего общего с таинственной запиской.

Глава II

ПОТРЯСАЮЩАЯ НОВОСТЬ

Покончив с уроками, Степанида хотела приготовить ужин, но потом вспомнила, что у Матильды сегодня последний спектакль в этом сезоне, а после спектакля будет еще банкет, и вернется она очень поздно. Значит, никакой ужин готовить не надо. А себе она просто сделает два бутерброда с докторской колбасой и чай с лимоном. Так она и поступила. Интересно, что Матильда собирается делать в отпуске? Что-то она ничего об этом не говорила. Правда, они редко виделись в последнее время, а уж поговорить по душам и вовсе не удавалось. Ничего, зато теперь наговорятся. Правда, с Юлией Арсеньевной теперь станет сложнее, если Матильда будет дома сидеть. Она мигом сообразит, что тут что-то не так… А впрочем, Степанида ведь ничего плохого не делает. Попив чаю, она включила телевизор и прилегла на диван. Но фильм был скучный, и она мигом уснула.

— Степка, что за дела? — раздался Мотькин голос. — Почему спишь на диване, одетая?

Степанида открыла глаза.

— Мотя, что?

— Вставай, Степка! Разденься и ляг по-человечески!

— Ой, Мотя! Какая ты!.. — восторженно завопила Степанида.

Матильда стояла над ней в новом, невероятно красивом платье, в туфельках на высоченных каблуках, и ее синие глаза сверкали.

— Мотя! Откуда платье-то? Я его не видела! А цветов-то сколько! Как прошел спектакль?

— Ой, Степка! Такой успех, такой успех! Даже жуть берет! Слышала бы ты, что про меня на банкете говорили! Степка, я тебе тут всяких вкусностей привезла!

— С банкета, что ли, уперла?

— Да ты что! Конечно, нет! Просто мне Яков Леонидович специально для тебя дал с собой… И вообще… Степочка, я такая счастливая! И у меня для тебя есть сюрприз! Потрясающий сюрприз!

— Какой? — загорелась Степанида.