К тому же перед ним лежала плачущая племянница, и он в очередной раз пожалел, что боги не дали ему детей — тогда бы он знал, как с нею разговаривать.
— Послушайте, племяша, — начал он наконец. — Так дальше нельзя. Он вам не пара.
Забава молчала, тихо плача в подушку. Берендей сел рядом, погладил племянницу по каштановой голове. И тогда Забава уткнулась ему в плечо и разрыдалась в голос, заливая горючими слезами рукав дядиного кафтана. Берендей продолжал гладить ее по мягким волосам, пережидая, пока закончится истерика. Наконец рыдания стихли, и он повторил:
— Чародей вам не пара.
— Почему? — пробормотала Забава. — Разве высокородные не женятся на простых девушках?
Берендей снова крякнул и сказал:
— Высокородные женятся на ком хотят. В том числе и на простых девушках. Но чародей Свет не просто высокородный, он волшебник. А волшебники не женятся ни на ком.
— Почему? — спросила Забава.
— Да потому что им это не надо.
— Почему? — спросила Забава в третий раз.
— О боги! — воскликнул Берендей. — Неужели вы не знаете таких простых вещей?!
Забава помотала головой.
— Да потому что ему нечего с вами делать в постели. Потому что в обычном смысле он не мужчина. Потому что все его силы уходят на волшебство.
Забава оторвалась от дядиного плеча. Глаза ее расширились, брови гневно изогнулись — ведь он посягнул на достоинство ее сказочных героев, ведь он хотел убить ее мечту.
— Я не верю вам! — крикнула она. — Вы просто не хотите, чтобы я поднялась выше вас! Не зря же вы ненавидели мою маму!..
Дядя Берендей поднялся с кровати. Ноздри его широкого носа затрепетали.
— Вы просто пустоголовая девчонка! — сказал он холодным голосом. — И воспитывала вас такая же глупая курица, как моя сестра. Я вам еще раз повторяю: чародею не требуется ваша любовь, а сами вы ему нужны токмо для того, чтобы подавать на стол да убирать его дом. А потому выбросьте из головы блажь! Вам ввек не окрутить чародея Света — Додола над ним не властна. И если вы не успокоитесь, я собственноручно задеру на вас юбки и пройдусь шпандырем по вашему заду так, что вы ни сесть ни лечь не сможете. Думаю, я имею на это право.
— Да уж! — сказала гневно Забава. — Право у вас такое есть! Вы ведь прекрасно понимаете, что это вам я обязана своей работой… Но даже если вы накажете меня, я вам все равно не поверю!
— Тьфу! — Дядя Берендей выругался и выбежал вон.
Через пять минут к Забаве пришла тетя Стася. Снова были слезы — на этот раз, правда, обоюдные, — снова были объяснения и уговоры. В конце концов Забава была вынуждена поверить, и тетя удалилась, вырвав из уст племянницы обещание, что та выбросит из головы «эту блажь».
На утро выяснилось, что ничего не изменилось. Блажь выбрасываться не пожелала. Забава по-прежнему смотрела на хозяина сияющими глазами, но теперь сквозь это сияние просматривались упрямство и безысходность. За завтраком, подавая чародею тарелку с пшенной кашей, Забава опять коснулась его плеча персями да так явно, что чародей недовольно обернулся и попросил служанку быть поосторожнее. Тогда Забава явилась убирать его кабинет в тот час, когда хозяин там работал, чем вызвала новое неудовольствие с его стороны. Чародей даже попросил своего эконома напомнить прислуге, что комнаты должны убираться в его отсутствие.
Дядя Берендей и тетя Стася вновь были вынуждены провести со своей племянницей воспитательную беседу. Сила солому ломит… В конце концов служанка перестала беспокоить своего хозяина, но всем, кроме чародея, было прекрасно видно, каких сил это ей стоит. |