На улице уже темнело, и он поймал извозчика. Конечно, лучше всего стоило бы пойти пешком, но тогда вернешься назад чуть ли не под утро — ведь старая карга живет на Чудовской. Это возле порта, почти на краю города.

Об этой женщине ему под большим секретом рассказал по пьяной лавочке кто-то из друзей. Он даже не помнил точно, кто это был, — так они все тогда нарезались. Впрочем, и хорошо, что не помнил: много будешь знать — скоро состаришься! Главное, весь тот пьяный угар не помешал ему запомнить адрес. Видно, так распорядилась Мокошь, знала, что придет время, когда адрес сей понадобится ему до зарезу…

Он принял все меры, чтобы его путь нельзя было потом проследить. Перед извозчиком прикинулся разыскивающим нужный ему дом с помощью зрительной памяти. Назвал параллельную Чудовской улицу, потом, подавая команды, куда поворачивать, и усиленно делая вид, будто с трудом вспоминает свои давнишние пьяные плутания, проехал мимо нужного ему дома, снова выбрался на параллельную улицу. И лишь тут, дождавшись, когда сзади не окажется других извозчиков, вылез из трибуны и дальше пошел пешком.

Обогнул квартал, остановился перед нужным домом.

Конечно, он собирался сейчас воспользоваться Ночным колдовством. Но закон не запрещает пользоваться делами Ночи — закон запрещает их практиковать. Ведь он, Репня, лишь платит деньги за работу, а на чем основана эта работа, его совершенно не касается.

И с чистой совестью он позвонил в двери дома.

Старая карга оказалась совсем не старой и вовсе не каргой — лет пятидесяти на вид, в черном балахоне, черноглазая и чернобровая, с покрашенными в голубой цвет веками. Репню даже хотимчик взял, но в данном случае это было совершенно бессмысленно. Впрочем, хотимчик жил недолго — черные глаза пронзили Репню, едва он, перешагнув через порог, прикрыл за собой дверь. А через секунду он и думать забыл о хотимчике, потому что хозяйка спросила:

— Кто вам дал адрес?

Ее не интересовало, кого он ищет и что ему здесь надо, и Репня понял, что черные глаза пронзили его в прямом смысле. Она прекрасно поняла, кого он ищет и что ему надо. Да, колдунья с такой квалификацией вполне могла ему помочь.

— Я не помню, кто дал мне адрес.

Конечно, она поняла, что он не лжет. Ибо, по-прежнему зорко глядя ему в глаза, сказала:

— Жаль! Я бы нашла способ наказать болтуна.

Она проводила его в светлицу. Впрочем, это помещение скорее надо было бы назвать темницей: задрапированные черной тканью стены, пара горящих свечей на столе и полное отсутствие окон. Глазу не на чем было остановиться. Кроме пламени свечей.

Хозяйка усадила Репню в кресло, стоящее перед столом, и спросила, прожигая его взглядом:

— Так что вас привело ко мне?

Репня успокоился: все-таки мысли она читать не умела.

— Мне надо, чтобы вы…

И тут ему пришло в голову совершенно другое решение. Менее преступное. Но гораздо более мстительное. И которое осуществимо наверняка, потому что прямого вреда этой сучке не принесет.

— Мне бы хотелось, чтобы вы обратились к Огненному Змею. Сколько это будет стоить?

Она ответила. Такая сумма у него с собой имелась. Впрочем, если бы ее не оказалось, он был раздобыл деньги и вернулся сюда. Пусть бы даже в долги пришлось залезть.

— Согласен.

— Вы принесли с собой прядь волос с головы той, кого хотели бы присушить?

— Нет. Но у меня есть пуговица от ее кофточки. — Репня достал из кармана голубой камушек.

Ведьма осторожно взяла пуговицу, стремительными движениями побросала ее с ладони на ладонь. Словно тлеющий уголек…

— Годится! Но будет стоить немного дороже.