— Это неслучайная авария.

— Поясни? — Мастер развернулся ко мне резко, всем телом.

— Она везла мне информацию… записи с камер наблюдения в МосТехе. Мы с ней обнаружили несанкционированный вход в игру. Игрока, которого не должно быть в тесте. Эти сведения оказались для кого-то настолько серьёзными, что она… не доехала.

Мастер надул щёки и скосил глаза к переносице, но чувствовалось, что теперь он не играет. Привычка за клоунадой скрывать истинные чувства настолько приросла к нему, что сейчас от волнения он снова стал кривляться.

— Может, оставила на работе?

— А телефон?

— Ограбление?

— Серьёзно? — скривился я, — вы сходите, на браслеты посмотрите. Там пять таких телефонов будет по стоимости.

— И ты считаешь, что причина в МосТехе?

— Не просто причина. Виновник.

Мастер замолчал. Похоже, впервые своими словами я застал его врасплох.

— В таком случае для всех… абсолютно для всех она умерла, — после долгой паузы сказал он. — Ты понял?

— А что с ней будет? — наконец задал я вопрос, который не решался озвучить с самого начала.

Не вопроса боялся, а ответа.

— Выкарабкается, — хмыкнул Мастер. — Меня тут несколько раз по частям собирали, а у неё организм молодой, сильный. Да и везучая она как кошка. Перед самым ударом зачем-то скорость сбросила и направо под сиденье полезла.

— У неё телефон упал, — вспомнил я.

— Значит, был телефон? — Мастер уставился на меня.

— По-вашему, я вру?!

— Нервами не бренчи, — противореча сам себе Мастер хлопнул меня по плечу, — пошли, я тебя отвезу.

Он решительно отвернулся и, хрустя ботинками, пошёл к машине. Я понял, что разговор окончен.

С парковкой Мастер сильно не заморачивался. Его Гелентваген наполовину торчал в свежем сугробе. Впрочем, автомобиль переживал по этому поводу так же мало, как и его владелец. Выбросив из-под колёс столб снега, он уверенно стал пробираться по снежной целине.

Уже в машине на меня накатило. Пускай каким-то невероятным чудом Марина осталась жива. Именно я подверг её смертельной опасности. Она выполняла моё задание. Мне везла информацию. Из-за меня оказалась в это время на этом грёбаном перекрёстке.

Это не дурацкая игровая смерть, когда теряешь лут и опыт, и даже не кома в капсуле, когда есть надежда. Это насовсем. Аллес капут.

Похоже, Мастер заметил моё состояние.

— Выпей перед сном, — он, не снижая скорости, перегнулся к бардачку, достал плоскую бутылку-фляжку с коричневой жидкостью и сунул мне, — сегодня можно. Ты не железный… железные ломаются. А тебе сломаться нельзя.

— Так вы мне верите?

— А почему ты думаешь, что виноват не я? — Мастер снова начал свою вечную игру в вопросы-ответы. Даже сейчас меня экзаменует. Да, наплевать.

— Вы пошли со мной вещи смотреть, — не стал отпираться я, — могли бы сказать "нельзя", и всё. Меня бы одного не пустили.

— Может это хитрость такая?

— Тупизм это, а не хитрость, — у меня не было сил на дипломатию, — меня ведь вообще можно было сюда не везти.

— Устроил мне тут шпионские игры, Джеймс Бонд хренов, — ругнулся Мастер беззлобно. — ты хоть понимаешь, что ещё чуть, и всё? Поздно было бы Боржоми пить.

— Так вы мне верите? — повторил я.

Мы уже завернули ко мне во двор. Что характерно, адрес он у меня не спрашивал.