– Да. Они нужны мне в Петербурге.

– А для какой цели, ваше превосходительство?

– Пока не могу открыть вам деталей, Николай Сергеевич.

– Я понимаю, ваше превосходительство. Однако мне легче будет вам помочь, если я, хоть приблизительно, буду знать, как сии агенты будут использоваться.

– Для агентурной работы с внедрением в ряды террористов.

– Ах, вот как. Понятно, ваше превосходительство. Агентурная работа весьма сложна и под силу далеко не каждому.

– Тем, кто в этих папках, она под силу.

Фон Берг покинул комнату и Клеточников продолжил свою работу.

Он снова придвинул к себе папку с пометкой «особо секретно». Открыл её. Там не было снимка агента, не было его имени, не указаны его приметы, а были лишь агентурные клички.

«Агент Игла», «Николай», «Семен Петрович».

Деятельность Иглы впечатляла.

Был внедрен в революционную организацию «Черный передел» в феврале 1877 года. Быстро завоевал доверие в Московском отделении и в результате его деятельности за два месяца были арестованы члены Исполнительного комитета, ликвидированы две нелегальные типографии.

Последняя отметка о работе Иглы – «январь, 1879 год, город Харьков, Императорский университет…»

***

Петербург, Новая улица, дом 12.

Квартира Михайлова.

2 апреля, 1879 год.

Александр Михайлов ждал Николая Гройзмана. Дело отлагательства не терпело. Он получил эстафету от Клеточникова. Похоже Третье отделение взялось за работу серьезно. Фон Берг призывает из других городов самые опытные кадры жандармов, которые умеют работать…

***

Недавно Клеточников рассказал ему, что Берг, по приказу генерала Муравьева, снова достал из архива дела по организации «Земля и воля».

– Я работал с этими делами, Саша, – сказал Клеточников.

– Но дела старые. «Земли и воли» уже нет.

– Но есть люди, которые были участниками организации тогда, а ныне состоят в «Народной воле».

– Думаешь, они смогут работать со старыми списками?

– А почему нет? Поэтому я и вытащил из дел ряд листов.

– Вытащил? А этого никто не заметит?

– Думаю, что нет. Хотя кто знает? Но все равно это спасет наших товарищей.

– Что ты сделал с листами?

– Уничтожил.

– Как?

– Швырнул их в камин…

***

В двери постучали.

– Наконец-то!

Михайлов открыл. Гройзман вошел в квартиру.

– Саша, ты вызвал меня по срочному делу?

– Да. Потому даже не соблюдал осторожность. Пусть шпики доложат, что ты заходил ко мне. Это сейчас не важно.

– Что-то случилось?

– Да. Берг вызвал сюда агента, который тогда сдал всех членов Исполнительного Комитета «Черного передела».

– Это когда у них накрыли две типографии?

– Да. И ныне этот агент в Петербурге.

– Он пришел за нами. Его имя?

– Я не знаю его имени. «Игла» – вот его главное прозвище.

– «Игла»? И что нам дает его кличка в Третьем отделении?

– Мой человек узнал не только его кличку, но и отметку о его последнем месте работы. Харьков. Императорский университет. Нужно узнать, сколько у нас есть людей из Харькова. Это сузит поиски.

– А среди кого искать?

– Среди групп, я думаю.