– Нет у него ствола, – возразил Лука, – это я точно знаю. Нож, понятное дело, имеется. Он, гадина, с двадцати метров куропатку ножом сбивает. У них в роду все мужики ножи кидают очень здорово. Делают их сами и кидают на убой. Нож у Ивана сто пудов имеется.

– А твои племяши с нами пойдут? – спросил чернобородый здоровяк.

– А как же, обязательно. Им спокойнее будет, ежели они труп его увидят. Да и вам тоже сподручнее. Все ж помощь милиции оказывали.

Все дружно рассмеялись.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – войдя в избушку, спросил по пояс голый Иван.

– Брр! – передернула плечами сидевшая на топчане с кружкой чая Ирина. – Тебе не холодно?

– До трех минут никакой холод не опасен, – вытираясь, ответил он. – Ела?

– Да. И чай пью с листвой. Вкусно. Вам налить?

– Я чифир заварю.

– Но он же горький-прегорький, как вы его пьете-то?

– Бодрит хорошо. Конечно, если постоянно пить, сердце посадишь. А так с утречка самое то. Скоро утихнет, – Иван кивнул на окно, – и расстанемся мы. Вот о чем тебя попрошу – ничего обо мне не говори. Куда ушел и что у меня есть. Мол, плохо мне было, не знаю. Я тебя на сопку отведу и укажу, куда идти, выйдешь к метеорологам. Там баба с мужиком живут, нормальные люди. Да они уже знают, наверное, и про меня, и про тебя. И про третьего тоже. – Он усмехнулся.

– А вы? – осторожно спросила Ирина. – Его вы?…

– Не я, – Иван понял ее, – волки. Еще есть вопросы?

– Нет, – испуганно ответила Ирина. Иван рассмеялся.

– Не думай ты ни о чем, жить легче будет. А главное – у тебя дочь есть, вот и живи ради нее. Ты постоянно в бреду к ней обращалась. Значит, есть бабы, которые детьми дорожат. Вот ты бы смогла дочь свою бросить?

– Да вы что! Никогда.

– Тебе верю. В общем, к утру двинемся. Сможешь идти?

– Да. Спасибо вам. Если бы не вы, я бы не выжила.

– Не торопись говорить спасибо. Я преступник в бегах. Вполне возможно, у тебя будут трудности, потаскают по кабинетам. Ментам крайний нужен будет, и ты для этого вполне подойдешь. Я просил тебя не говорить ни о чем, но дело твое. Скажешь – значит, скажешь. Мне уже все равно.

– Вы собираетесь убить жену? – помолчав и не услышав продолжения, тихо спросила Ирина.

– Да, – кивнул Иван.

– А вы не думали, что после этого можете потерять сына? И вас не будет, и…

– Его мои старики не бросят. А ее я убью, чего бы мне это ни стоило. Понимаешь, – он скрутил цигарку, – я любил ее, делал для нее все, что мог. Ей постоянно чего-то не хватало. Она была осуждена за дачу взятки. Два года в колонии-поселении. А это рядом с нами. Вот и познакомились. Любил я ее. А когда сына родила, я для нее был готов на все. Но оказалось, что ей не надо цветов и пылких объятий, как в книгах пишут, ей нужны деньги. Она просила меня золото ей принести, говорила, мол, продам и переедем в город. Она из Хабаровска сама. А я ей сразу сказал, до венчания, что я из поселка никуда. Пробовал я в городе жить. На три дня хватило. Потом чуть в тюрьму не попал. Здоровье вроде имеется, да и кулак тяжелый. К тому же учил меня тут один бывший военный приемчикам, чтоб морду грамотно бить. Вечером я вышел сигарет купить, а там двое к женщине привязались. Я заступился. И меня же обвинили, что я на них напал. И баба та на меня бочку катила.