Он побежал к противоположной стороне гаража, Игорь — следом. Вбежав через незапертую дверь в солидного вида кабинет, Игорь едва не споткнулся о валяющийся на полу разобранный автомат. У стены, рядом с дверью, находился труп мужчины в дорогом костюме. Мужчина был убит выстрелом в лоб.

— Ни хрена себе! Мазая грохнули! — вскричал забинтованный. — Бог шельму метит, бля буду да! Ну и тем лучше!

— Ты знал его? — спросил Игорь, не отставая от своего Сусанина, как видно, хорошо знавшего здешние ходы. Они бежали через сообщающиеся комнаты. Ни в одной из комнат никого не было.

— А кто ж его не знал, гада? Странно не то, что его грохнули, а то, что он так долго прожил!

Пнув последнюю дверь, они очутились во дворе с противоположной от ворот стороны. Дальше бежали опять по прямой, к забору. В этом месте забор оказался и ровным и высоким, словно вчера поставленным — иногда случаются такие плохо объяснимые вещи. Но когда нужно быстро удрать, даже такой хороший забор — все равно не препятствие.

Перевалившись на другую сторону, они чуть не разбежались.

— Ты куда? — хрипло крикнул забинтованный, уверенно рванувший вправо.

— А ты? — спросил его Игорь, повернувший налево.

— Там можно спуститься к железной дороге, а за нею — «Шанхай». Хрен найдешь. Пошли!

— Идем лучше сюда: у меня здесь в саду машина! — сказал Игорь и поправил автомат на плече. Он подумал о том, что, может быть, следовало автомат выбросить, но пока было жалко.

Они пошли, конечно, налево.

Луна неярким своим светом плохо освещала окрестности, поэтому идти приходилось не быстро, чтобы не зацепиться ногой за какой-нибудь крюк, валяющийся на земле.

— О чем думаешь? — спросил Игоря его странный попутчик. — О Мазае? Кто же его, интересно, зажмурил? А?

— Я об этом дерьме не думаю. Убили, ну и правильно. Я о жене думаю, — ответил Игорь.

— Ну ты даешь! А что о ней-то думать?! Баба, она и в Африке баба. Бамбука, одним словом.

Игоря неприятно поразили эти слова, но он решил промолчать: о чем говорить, когда говорить не о чем?

Однако тот не унимался: тема, очевидно, оказалась для него слишком уж любимой да лакомой.

— А впрочем, пардон, я забыл, что ты помоложе меня будешь. Наверно в твоем возрасте я таким же был идеалистом или идиотом, уже и не знаю, как правильно. Я был женат и думал, как один мой знакомый еврей, что мне исключительно повезло с женой. Думал до тех пор, пока ее растопыренные ноги под соседом не увидал. Ну где же твой дришпак, братан?

— А вон стоит, видите?

— Ого, какой мажор!

Прилегшим отдохнуть плезиозавром смотрелась третья модель «БМВ» при лунном свете, отбрасывая мрачные отблески своими блестящими боками.

На заднем сиденье в салоне угадывался какой-то посторонний силуэт. Игорь, только сейчас вспомнив о Вовке Ляфмане, вздохнул спокойно: Вовка в машине, значит, совесть мучить не будет — не потерял.

На подходе к машине забинтованный пошел медленее и, подойдя совсем близко, присел на корточки перед передним бампером. Погладил рукой номерной знак и, склонив голову направо, посмотрел на Игоря.

Игорь же направился ко вторым дверям, постучал и дернул за ручку:

— Вовка, не перепугайся спросонья, это свои.

— Нельзя! — раздался оттуда резкий Вовкин выкрик.

Игорь оценил это, как шутку и, открыв дверь, заглянул в салон.

— Ой, здравствуйте! — сказала ему Алена, поправляя юбку.