Изменить размер шрифта - +
Может, тут  
дело в более чем тридцатилетней выдержке, а может, просто в зверском голоде. Оставалось только надеяться, что вслед за насыщением не придет горькая  
расплата пищевым отравлением.
   — А чего это Бука вдруг притопал? — продолжая возиться с автоматом, поинтересовался сталкер. — Давненько он к нам не  
заглядывал.
   — Ну… — неопределенно протянул Петля, выгребая из банки остатки соуса и облизывая пальцы.
   — И вообще, откуда у Буки такая компания  
взялась? — сталкер вдруг пристально посмотрел на Петлю и неожиданно протянул руку. — Грыня. Зовут меня так.
   Петля вытер о куртку пахнущие рыбой  
пальцы и пожал сухую узкую ладонь.
   — И как вы только не боитесь бродить с ним рядом? — проговорил Грыня. — Небось, ищете чего?
   Петля хотел было  
уже придумать какую-нибудь отмазку, чтобы не вдаваться в подробности, но Грыня, казалось, уже и сам потерял интерес к собственному вопросу. Он сунул

 
руку в развалившийся у его ног рюкзак, выдернул и протянул Петле пузатую, со вмятинами в боках, армейскую флягу.
   — Хочешь глотнуть крепкого?  
Вкуснятина, напиток богов!
   Петля невольно облизнулся: после всех перенесенных стрессов выпить хотелось неимоверно. Соблазн был велик и, в конце  
концов, — кто может запретить глотнуть на привале немного горячительного? Он принял из рук Грыни фляжку, свинтил крышку, повисшую на цепочке, и  
хорошенько хлебнул из горлышка. Одним лишь злым духам Зоны известно, что за адская смесь была в сталкерской фляжке: горло и пищевод будто охватило  
огнем. Петля закашлялся, а Грыня беззвучно рассмеялся: наверное, это у него такой юмор — угощать незнакомцев кислотой из подвалов заброшенных  
лабораторий.
   — Что это? — просипел Петля.
   — «Ведьмин студень», — довольно пояснил Грыня, также прикладываясь к фляжке. Посмаковал,  
причмокивая. — Собственный рецепт, секрет фирмы.
   Петля вдруг почувствовал, как приятное тепло охватило тело, и тут же перестало жечь горло. Он  
протянул руку:
   — Можно еще глоточек?
   — Только не увлекайся, — усмехнулся сталкер, протягивая флягу. — Эта штука слона с ног срубит.
   Через  
несколько минут Петля уже активно выкладывал Грыне свою историю, несколько заплетаясь потяжелевшим языком. Этот Грыня оказался мастером вытягивать  
нужную ему информацию. И, похоже, во фляжке-то была настоящая «сыворотка правды». Так что скоро Петля, активно жестикулируя, уже вопрошал  
задумчивого Грыню:
   — Вот спрашивается, чего такого он мог просить у Монолита, а? Ну что ему, этому Буке, надо?!
   Грыня, раскуривший к этому  
времени какую-то подозрительную самокрутку, прищурившись на соседа, сказал негромко:
   — А отчего же, Бука тоже человек, хоть и нелюдь. И уж кому-
кому, а ему найдется, чего попросить у Монолита. Если он не врет, конечно, что был там. Хотя не слышал я, чтобы Бука хотя бы раз в своей жизни  
соврал.
   — И что же? Что же он мог попросить?
   — Ну конечно, чужая душа — потемки, — резонно заметил Грыня. — Но было дело, приключилась с ним  
одна штука…
   И сквозь едкий дым самокрутки Грыня поведал эту мрачную историю.
   Оказывается, не всегда Бука был таким добровольным изгоем. Когда-то  
он пытался стать одним из них — обыкновенных людей, если таковыми вообще можно считать сталкеров.
Быстрый переход