Я не стал спорить и сразу запустил передачу данных из своей базы в общую сеть. Розовые кристаллы обладали феноменальной способностью к удерживанию и накоплению информации. Она была даже выше, чем их возможности оперирования энергией. Весь объем знаний, накопленный мной за всю жизнь, исчез переместился в сеть меньше чем за минуту. Гефест в это время просто стоял рядом со своим рабочим столом с закрытыми глазами.

— Какую матрицу ты использовал для теста? — не двигаясь с места, спросил Юра.

— Барьер, — ответил я.

— Барьер… — пробормотал Гефест и перед ним возникла объемная схема использованного мной навыка. Мы часто использовали такие, чтобы понять оптимальные условия для применения матриц. Иногда нужно было соблюдать определенную последовательность, чтобы добиться максимального эффекта. Например, Гибель отлично работала в паре с Подавлением Гекаты. Площадь покрытия увеличивалась практически вдвое.

Модель выглядела куцей и неполной. Раньше в ней было множество связей, которые обозначали взаимодействие с окружающим пространством и энергией. Сейчас это скорее была просто оболочка, но Юра довольно быстро начал её наполнять, сопровождая свои манипуляции комментариями.

— Вы никогда не задумывались о том, как именно матрицы взаимодействуют с энергией и физическим миром, — сообщил Гефест.

— Мы? — решил поправить его я, но Юра только покачал головой.

— Вы, — твердо ответил генерал. — Меня этот вопрос мучал с самой модификации. Если работу навыков внутренней направленности объяснить можно было без особых усилий, то внешние в целом противоречили логике. Для того, чтобы создать мощный лазерный луч достаточно просто выплеснуть энергию в определенном направлении и сильно сжать её полями. А как быть с Гибелью? Почему она работала так, как работала?

— Потому что её создали для воздействия на Лирдагов и их биотехнику, — пожал плечами я.

— Кто создал? — спросил Юра и, так и не дождавшись от меня ответа, продолжил сам. — А никто не знает, кто создавал матрицы. Какие-то абстрактные «ученые», о которых никто ничего не знает. При этом все матрицы полностью ломались, если в них хоть что-то изменить. Я пару раз пробовал это провернуть со своими. И хорошо, что создавал при этом полноценные копии. Они просто переставали работать. Даже при малейших изменениях. А знаешь почему?

— Почему? — с интересом спросил я. Модель в руках Юры постепенно наполнялась деталями. Появлялись тонкие линии силовых узлов и сопряжений, возникали дополнительные точки фокуса… Это происходило словно само собой, но я видел, с каким трудом эта легкость дается Юре. На лице генерала обильно выступил пот, но он даже не подумал остановиться.

— По той же причине, по которой у каждого Идеала был свой набор любимых навыков и уникальных способностей, — ответил Гефест. — Мы были частью общей сети кристаллоидов, которая создала подходящие инструменты для каждого своего представителя. Помнишь, как ученые из исследовательского отдела собирали все данные по работе матриц в первые годы после модификации?

— Конечно, — кивнул я. — Даже пытались ввести какие-то свои новые варианты, но они ни разу не сработали.

— И поэтому я считал и считаю до сих пор, что они поголовно были тупыми, как пробки, — усмехнулся Гефест. — Никто из этих академиков вообще не понимал, как работают наши навыки. При этом малые и средние матрицы они уверенно клепали под любую необходимость. Возможность оперирования большими объемами энергии была исключительно прерогативой кристаллов. Это была их территория и они никого на неё не пускали. Просто блокировали любую попытку вмешательства.

— Но сейчас они этого сделать не могут, — произнес я.

— Именно! — довольно воскликнул Юра.