Девочка не подкачала. С визгом выскочил из укрытия, она неумело ткнула копьём вперёд. Говорят же, новичкам везёт. Косуля умудрилась попасть в сочленение, пробив вожаку рейдеров ведущую руку, которая держала меч. Вот только, видимо от ужаса и собственной храбрости, Косуля напрочь забыла, что я сказал делать дальше. Она лишь застыла на месте, закрыв лицо руками.

Вожак развернулся и мощно пнул ногой в живот бедную девушку, которая отлетела, ударившись о стену и тихо сползая вниз. А тут уже не сплоховал я. Я умел пользоваться всем оружием, когда-либо придуманным человечеством и большинством оружия, используемым Чужими, в том числе и метательным.

Это убогое копьё точно мало подходило для метания, но я постарался. Замах! Энергия руки, энергия поворота тела, плюс я оттолкнулся ногой от стены, также добавляя силу к броску.

Копьё вошло ровно в печень врага, который, заорав на этот раз ещё сильнее, упал на колено, схватившись за копьё и попытавшись его вытащить. Этим он причинил себе ещё большую боль, усилив кровотечение. Идиот, кто же так делает?

Я поковылял вперёд. В зоне доступа у меня не было никакого оружия, поэтому я подхватил табуретку и просто опустил на голову вожака. Что было сил опустил.

Не разлетелась ни табуретка, ни голова, но, по крайней мере, мужик упал на бок. Подняв меч, я подошёл к корчащемуся от боли дикарю. В глазах у него не было страха, лишь ненависть.

— Ты покойник, урод. Ты покойник!

— Возможно, — улыбнулся я. — Но точно позже, чем ты.

Я размахнулся и нанёс удар. Воин рефлекторно прикрылся рукой. Меч был хреновый, сил было мало. Вместо отрубленной руки, я услышал ещё один вопль боли. Ну, по крайней мере, она была выведена из строя. Следующий удар попал ровно в цель.

Тут же отрапортовала Система.

Я взглянул на меч. Самоделка, сделанная не очень грамотным кузнецом. Снаружи слышался топот людей. Прислушался к себе. Ну, наверное, я уже смогу убить одного-двух. Там и энергия подберётся.

Я вышел на крыльцо. Голый, окровавленный, держа в руках меч.

Селяне отпрянули от меня, как от прокажённого. Только староста буквально завыл от отчаяния:

— Что ты наделал, чужак?!

По крайней мере, бросаться на меня больше никто не собирался. Кто-то истерил в ужасе, кто-то рыдал из женщин, а кто-то ругался.

Я хмыкнул и зашёл внутрь, опустившись на ноги рядом с тихо скулящей Косулей.

— Всё хорошо, милая, всё хорошо, — негромко произнёс я, —Дай-ка посмотрю.

Я с силой отвёл её руки от живота, присмотревшись. Удар пришёлся в живот ниже рёбер. Будет синяк, но ничего опасного.

— Ты очень смелая девушка, — улыбнулся я. — Я горжусь тобой.

Завывания прекратились. Два больших глаза уставились на меня. Она не была дурнушкой, но также была далеко от идеала женской красоты в моём понимании. Слишком крупные черты лица, крупный нос. Единственное, что красивое в ней было — это глаза, большие карие глаза.

Я осторожно протянул руку и погладил её по плечу.

— Мы справились, милая, мы справились. Поднимайся.

Два часа спустя поселок напоминал растревоженный муравейник. Все куда-то бегали, что-то собирали. Я же сидел на завалинке, протирая лезвие меча тряпкой насухо. Оружие ужасное, но это оружие. И оно должно быть в порядке. Иначе в следующем бою его хозяин может быть не в порядке. А так как его новый хозяин — это я, то допускать этого я не собирался.

Бочком-бочком ко мне подобрался старейшина с сыном. Смешно было наблюдать, как два здоровенных мужика, а сын его превосходил по весу меня точно раза в полтора, испуганно косятся на меня.

— Чего надо? — бросил я.

— Ты что наделал?! — громко, и немного истерично начал старейшина.

— Так, стоп! — рявкнул я, — Тон потише, и докладывай.