– Она сказала мне, что taddunahgiu может иногда вершить не только месть, но и справедливость.

– Это правда. Дон Томази, безусловно, заслуживал смерти.

– Я знаю, кто заслуживает смерти.

– Человек из твоего досье?

– Да.

– Из твоих слов следует, что он очень хорошо защищен.

– Я лучше любого из них.

Орсати поднес бокал к огню и стал наблюдать, как свет танцует в рубиновом вине.

– Ты очень хорош, но убить такого человека будет нелегко. Тебе потребуется моя помощь.

– Ваша?

Орсати допил свое вино.

– Кто, ты думаешь, залез на гору дона Томази и перерезал его мерзкое горло?

50

Коста-де-Прата, Португалия

Карлос, смотритель виноградника, первым увидел, как он подъехал. Он оторвался от того, что делал, и, подняв глаза вверх, увидел, как машина проехала по гравийной дороге и тот, которого звали Рами, встретил реставратора по имени Габриель. Они обменялись несколькими словами; Рами коснулся шрамов на лице реставратора. Все это Карлос увидел со своего места внизу виноградника. Не будучи военным, Карлос тем не менее сразу понял: происходит смена караула. Рами уходит – мог бы побыстрее. Рами надоели фокусы Богородицы – Карлос знал, что так будет. Богородице нужен человек нескончаемого терпения, который оберегал бы ее. Богородице нужен реставратор.

Карлос наблюдал, как Габриель перешел через дорогу и исчез в вилле. Богородица находилась в своей комнате наверху – играла. Реставратор, конечно же, не станет ее прерывать. Карлос подумал было взбежать на террасу и вмешаться, а потом отказался от этой мысли. Пусть будет реставратору урок, и есть уроки, которые лучше постигать нелегким путем.

Так что он положил на землю свои ножницы и вытащил из кармана фляжку со спиртом. Потом присел среди лоз и закурил сигарету, глядя на то, как солнце близится к океану, и ожидая начала спектакля.

Под звуки ее скрипки, наполнявшие виллу, Габриель поднимался по лестнице к ее комнате. Он вошел без стука. Она сыграла еще несколько нот и вдруг остановилась. Не оборачиваясь, закричала:

– Черт бы тебя побрал, Рами! Сколько, черт побери, раз я говорила тебе…

Повернулась… и увидела его. Открыла рот и выпустила из рук Гварнери. Габриель бросился вперед и поймал скрипку, прежде чем она упала на пол. Анна схватила его в объятия.

– Я не думала, что когда-либо увижу вас, Габриель. Что вы тут делаете?

– Прикомандирован к вашей охране.

– Слава тебе, Господи! А то мы с Рами убили бы друг друга.

– Так я и слышал.

– И сколько же народу в новой команде?

– Я подумал, что это решать вам.

– Я считаю, что одного человека будет достаточно, если вы не возражаете.

– Отлично, – сказал он. – Просто идеально.

51

Нидвальден, Швейцария

Отто Гесслер прорезал шелковистую воду, продвигаясь в вечной темноте. Он хорошо поплавал в тот день – на два заплыва больше обычного, значит, в общем и целом сто пятьдесят метров, что было несомненным достижением для человека его возраста. Слепота требовала, чтобы он тщательно считал каждый взмах руки, чтобы не врезаться в закраину бассейна. Совсем недавно он мог покрыть всю длину бассейна за двадцать два мощных взмаха руки. Теперь на это требовалось сорок взмахов.

Он заканчивал последний заплыв: тридцать семь… тридцать восемь… тридцать девять… Он вытянул руку, ожидая ощутить гладкий, как стекло, итальянский мрамор. Вместо этого что-то схватило его руку и вытащило из воды. Он повисел так с минуту, беспомощный, точно рыба на крючке, с обнаженным животом, с выгнутыми ребрами.