– Привет! – сказал молодой человек. – Сэр, я рад, что вы приехали. Никак не думал, что вы приедете вовремя. Никогда не жду никого вовремя. У меня здесь двуколка.

Он с улыбкой пожал протянутую руку. Сэр Джордж сказал:

– Фрэнсис, это тот самый гость, о котором я предупреждал. Доктор Тэрлейн. Майкл, а это – Фрэнсис Стайн, достопочтенный сынок пэра.

Молодой человек повернулся. У него были тонкие светлые усики, такие же хилые, как и сам он, неяркий румянец, приветливая улыбка, кривившая рот, и на удивление какие-то выцветшие светло-голубые глаза под набрякшими веками, однако его рукопожатие оказалось крепким.

– Пока никакой охоты, – с огорчением заметил он, взглянув на небо. – Сезон начнется через пару недель, думаю… Скажу вам, сэр, это здорово, что вы приехали с сэром Джорджем. Он всегда разнообразит нашу жизнь, придумывает всякие игры. К примеру, если бы не игра «ну-ка, найди», нам, право слово, нечем было бы заняться. У нас в замке в прятки играть – самое оно! А когда кто-то из нас прячет где-то условленный предмет – обыщешься.

Сэр Джордж снял бросающуюся в глаза шляпу.

– Вздор! – сказал он. – Не сочиняй! Есть же книги, в конце концов…

– Да ну их! – произнес Фрэнсис мрачно. – Одно и то же, ничего захватывающего. Скучища! Привет, Мастерc! – добавил он, обращаясь к высокому мужчине, который суетился с багажом. – Загрузи все это в двуколку, ладно? Джентльмены, не возражаете, если мы пройдемся до двуколки пешком? Прекрасно! Так о чем я говорил?

Сэр Джордж вскипел:

– Прекрати корчить из себя недоумка из комиксов! Тебе не удастся одурачить доктора Тэрлейна, так как он член совета Кембриджа.

– Вот так так! – воскликнул Фрэнсис, вскинув брови. – Потрясающе, скажу я вам!.. Понимаете, я когда-то и сам туда поступал. Меня хотели принять. Экзаменатор пытался сделать все, чтобы я поступил, но так, чтобы он не чувствовал угрызений совести… А вот и двуколка. Осторожно!

– Ну и как, поступили? – спросил Тэрлейн.

– Нет, не повезло… Но-о!.. Вот чертова лошадь!.. Нет, не поступил. Сказали, что зададут мне пару вопросов и, если я отвечу на один из них, меня примут. Ну, первый вопрос был такой чудовищный, что члены приемной комиссии и сами бы на него не ответили. Знаете, вроде того, как на экзамене по истории в школе: «Так, ребята, изложите историю мира в одной фразе». А другой вопрос был такой: «Кто ваш любимый композитор?» Я хотел ответить «Теннисон», но не мог вспомнить, как пишется его фамилия… Вы придумали какие-нибудь новые забавы, сэр Джордж?

– Нет, не придумал, – буркнул тот. Втиснутый в угол двуколки, он пытался раскурить свою трубку. – И перестань молоть всякую чепуху. Как вы тут живете?

– Да все так же! Одним словом, нормально. Матушка жалуется на мигрень, и у нас гостит молодой Лерри Кестеван… Послушайте, сэр. – Он взглянул на Тэрлейна. – Надеюсь, сэр Джордж предупредил вас насчет моего отца. Вы не должны удивляться. Он весьма сдержанный человек и чрезвычайно эрудированный и все такое, но я замечал кое-что за ним, понимаете… Короче, он расхаживает всюду в белом балахоне с капюшоном, и иногда с ним просто невозможно разговаривать.

– Доктор Тэрлейн поймет, – сказал баронет.

Ритмично и монотонно стучали копыта, береговой ветер дул все сильнее. Вдали, за холмами, показалось поле для гольфа, на котором перемещались маленькие точки, далее – отлогое побережье и серо-голубое море, спокойное, живое и загадочное.

Цок-цок, цок-цок! Казалось, будто каждый удар лошадиного копыта подбрасывает двуколку, и она подпрыгивает.