Здесь она на мгновение остановилась, дико озираясь по сторонам. Затем бросилась к маленькой железной калитке, ведущей из внутреннего дворика на улицу.

Из-за угла выскользнула большая черная тень. Ольга вскинула руку и два раза нажала на спусковой крючок. От грохота у нее заложило уши.

Человек, вставший у нее на пути, тяжело рухнул перед калиткой. Ольга перешагнула через тело и взялась за медную ручку калитки. И тут чья-то сильная и твердая рука схватила ее за запястье.

Ольга вскрикнула от боли и попыталась нажать на спусковой крючок, однако не успела. Пальцы ее разжались, и пистолет с глухим стуком упал на землю.

Вслед за тем сильные мужские руки развернули ее и грубо отшвырнули к стене.

— Спокойно, красавица! Не будешь суетиться — останешься жива!

Перед Ольгой стоял невысокий коренастый мужчина. Ольга прижалась спиной к стене, выставила перед собой руки, словно собиралась дорого продать свою жизнь, и замерла в этой позе.

Дверь клуба со скрипом отворилась, и из нее пошатывающейся походкой вышел Кремнев. Взглянул на лежащее у калитки тело и коротко приказал:

— Посмотри, что с карабинером!

Мужчина, преградивший Ольге дорогу, склонился над телом, пощупал ему пальцем шею и сказал:

— Джузеппе мертв. Она попала ему в голову.

— Черт! — выругался Кремнев, нервно дернув щекой. Он перевел взгляд на Ольгу. — Ты убила итальянского полицейского. Представляешь, что теперь с тобой будет?

Ольга побледнела. Потом разомкнула обескровленные губы и пролепетала:

— Я не хотела.

— «Не хотела», — с холодной усмешкой передразнил Кремнев. — Тебе конец, ты это понимаешь?

Ольга затравленно огляделась по сторонам.

— Даже не думай, — сухо проговорил коренастый мужчина. Он быстро достал из кармана наручники, шагнул к Ольге, схватил ее за руки и ловко защелкнул наручники на ее тонких запястьях.

— Паоло, отведи ее в машину, — распорядился Егор. — А я свяжусь с комиссаром.

Строцци кивнул, схватил Ольгу за предплечье и потащил ее к автостоянке.

3

Это была небольшая мрачная комната, почти без мебели, зато с высокими потолками и высокими окнами, которых было целых четыре, так как квартира была угловой.

За окном ярко светило теплое весеннее солнце, но в комнате было прохладно. Пол был мраморным, окна пропускали ветер, а серые безжизненные стены, казалось, накапливали холод, чтобы щедро одарить им каждого вновь пришедшего.

Ольга сидела за столом. Перед ней стоял бумажный стаканчик с черным дымящимся кофе. Время от времени Ольга пыталась отпить из стаканчика, но обжигала себе губы и, сморщившись от боли, ставила стаканчик обратно на полированную, но изрядно обшарпанную крышку стола.

Напротив Ольги сидел Егор Кремнев. Лицо его было строгим и непроницаемым, холодные глаза были под стать серым промозглым стенам квартиры. Левая рука Егора, чуть пониже плеча, была забинтована.

Немного поодаль, в старинном ветхом кресле сидел Строцци. Он с интересом разглядывал Ольгу и, прислушиваясь к словам Егора (Кремнев беседовал с Вершининой по-русски), время от времени вздыхал и покачивал головой. А Егор говорил:

— У тебя есть выбор. Либо ты поедешь с нами в Москву, либо останешься в Италии и сядешь на скамью подсудимых. Убийство карабинера — это страшное преступление. Отвертеться не получится.

Ольга усмехнулась и хмуро проговорила:

— В Москве меня ждут не менее страшные обвинения.

— Верно, — согласился Егор. — Но в Москве суду придется доказать, что ты причастна к убийству мужа. Насколько я помню, в прошлый раз тебе удалось выйти сухой из воды.