Роль хозяйки дома поневоле заставляет женщину сделать выбор: или становись беспощадным "серым кардиналом", или вечно хнычь насчет тяжкой доли экономки, вымаливая крохи сочувствия у равнодушных домочадцев. Варвара встала на первый путь и шествовала по нему уже много лет, а Фрекен Бок пыталась ей подражать, пока еще неумело и второсортно. Фрекен Бок вообще любила примерять чужие обличья и черты характера, а потому до смешного гордилась своим именем и в разговорах часто проводила хилые параллели между собой и Ларой из "Доктора Живаго", намекая на небывалую душевную тонкость и глубину своей натуры. Ларисин муж, разумеется, в таком освещении выглядел милым, но недалеким.

Сам "хороший парень" Руслан сидел на дальнем конце стола и следил за своими "прелестными детками", Дашей и Настей. Ссылка малолетних внучек Варвары в самый отдаленный угол была мерой вынужденной, но неизбежной. Хоть и предполагалось, что они отлично воспитаны, Фрекен Бок еще не удалось засушить малышню и превратить их в чудо дрессуры, а потому дети хулиганили вовсю: фыркали на блюдо, в котором прела от жары селедка "под шубой", требовали положить им сервелату и налить газировки, во всеуслышанье спрашивали про торт и обещанное мороженое. Потом "бандитенышей" утихомирили, наступила тишина, больше всего напоминавшая минуту молчания в честь павших героев.

Когда, наконец, торжественное безмолвие всем надоело, со своего места поднялся тот же бестактный дяденька с брюшком и произнес тост в честь именинницы, полный хвалебных слов и невнятных намеков на "былое сотрудничество". Наверное, это и был легендарный шеф Максим Максимович, под чьим руководством тетка Данилы проработала четверть века где-то во Внешторге. Закончил он пожеланием счастья и долгих лет жизни. Хозяйка кокетливо поблагодарила за любовь, за ласку всех гостей и посоветовала приналечь на угощение. Взглянув на тесно прижатые боками друг к другу блюда, гостюшки обреченно вздохнули. По такой духоте трудно было съесть больше пары тарелок окрошки и влить в себя что-то помимо пива и минералки. Но обижать Варвару и ее трудолюбивых дочерей не хотелось, и гости с натугой принялись за еду. Потом постепенно втянулись, стали подкладывать и подливать почти с азартом.

Максим Максимыч, обращаясь ко всем разом, громогласно вещал, что носит исключительно часы марки "Максим", предпочитает гулять в ресторане "Максим", сына его звать, конечно же, Максимом и тому подобное. Ему, похоже, было приятно видеть мир отражением своей объемистой особы.

"Ты, наверное, и разъелся так, чтобы в обществе вес иметь, бегемотина", — усмехнулась про себя двоюродная сестра Варвары, Зинаида, сидевшая рядом с Вариным шефом, но продолжала слушать с натренированной любезностью деловой женщины. Она, единственная из всей семьи Изотовых, пошла в большой бизнес и теперь могла вытерпеть любого зануду. В "кузине Зине" сочетались цинизм и зоркость, мужская хватка и женская стервозность, но небезопасные черты характера на родных не распространяла. Со своими близкими Зина держалась ласково и спокойно — крупный хищник, которого добрые хозяева держат за ручного зверька.

А еще Зинаида была красива: Иосиф, видевший родственницу друга в первый раз, глядел на новую гостью во все глаза. Зине было сорок, но весь набор достижений косметологии, доступный богатой женщине, омолодил тетушку лет на десять, если не на все пятнадцать. Синие холодные глаза и серебристо-пепельные волосы делали ее похожей на подобревшую Снежную королеву — если бы та простила понесенный из-за Герды урон и даже зашла в гости к неблагодарному Каю.