Вибеке еще спала. Пока Лунд делала себе кофе с бутербродом, позвонил Странге.

— Его зовут Абдель Хуссейн Кодмани. Вдовец. Марокканец.

Она перешла в гостевую комнату. Там еще оставалась кое-какая одежда двухлетней давности: футболки, джинсы и свитера с Фарерских островов, которые она так любила. Глядя на них сейчас, она никак не могла вспомнить, почему не взяла их с собой в Гедсер.

Странге перечислял все подробности, добытые за ночь:

— В Копенгагене Кодмани шестнадцать лет. Это он обслуживал веб-сайт, на котором был размещен видеоролик.

«Об этом я и сама догадалась», — подумала Лунд.

Всего пару лет назад эти свитера что-то значили. Обещали жизнь, которой у нее никогда не будет на сельских просторах Швеции с Бенгтом Рослингом, где ей пришлось бы притворяться той, кем она не была.

Лунд выбрала один плотный свитер толстой вязки. Но не почувствовала себя в нем комфортно — еще нет. Слишком много воспоминаний. Поэтому она заменила его на простой красный и влезла в чистые джинсы. Они оказались ей впору, то есть Гедсер на самом деле не изменил ее.

— Выясняется, что Кодмани работал под разными именами.

— В полицию уже были приводы?

— Ни разу. В школе говорят, что он хороший отец. Очень дотошно относится к учебной программе своих детей. А здешние мусульмане считают его слегка чокнутым.

Лунд молчала.

— О чем вы думаете? — спросил Странге.

— С чего вы взяли, что я думаю?

— Это я уже научился различать.

— Просто я подумала… если ты внедряешь террористическую ячейку, то разве поставишь во главе нее чокнутого?

— Хм, ну да, — произнес Странге без особой убежденности. — Так, это были хорошие новости, а вот плохие: с нами хочет встретиться шеф службы безопасности. Он страшно зол. Они уже давно присматриваются к Кодмани. Мы его забрали, а они как раз ждали прибытия какой-то крупной рыбы.

— Откуда нам было знать?

— Сами спросите у них. Мы должны быть там в девять.

И на этом разговор закончился.

Вошла Вибеке. Она уже не выглядела так приветливо, как днем ранее.

— Только не говори, что собираешься ночевать в гостинице.

— Я не хочу тебе мешать. Не знаю, когда приду вечером…

— Ты мне не помешаешь.

Занимался солнечный, бледный день. Улица, на которой жила Вибеке, шла вдоль линии железной дороги, ведущей в Рюванген и затем в Минделунден. То есть в каком-то смысле дело об убийстве казалось местным, близким событием.

— Тебе лучше взять запасной ключ. Я почти все время провожу у Бьорна. Нам с тобой еще надо обсудить субботу.

Лунд собрала сумку, надела куртку.

— А что в субботу?

Вибеке возмущенно воззрилась на дочь:

— Я выхожу замуж. Ты еще помнишь об этом?

— Конечно помню, — солгала Лунд. — Я хотела сказать… что обсуждать про субботу?

— Приезжают родственники Бьорна. Нас будет около тридцати человек. Пока помню, надо дать тебе ключ…

Она подошла к столу и отыскала в ящике ключ на короткой ленте.

— У тебя будет время пообедать с нами? Я бы хотела, чтобы ты поближе узнала Бьорна. Он чудесный. Такой добрый и забавный.

Лунд взяла обычную резинку для волос, кое-как стянула волосы на затылке, даже не взглянув в зеркало.

— Я бы очень хотела с вами пообедать. Но только не сегодня. Я буду занята. И еще я бы хотела увидеться с Марком.

— Но ведь тебе все равно надо когда-то есть! — Вибеке сделала глубокий вдох.