1 августа 1949 года.

Впереди был час «Ч».

VI

Первый взрыв советской атомной бомбы был произведен на Семипалатинском полигоне 29 августа 1949 года в 6 часов утра, сразу после восхода солнца. Через час, когда были собраны данные телеметрии и стало ясно, что испытание прошло успешно и что мощность взрыва соответствует расчетной, Берия, находившийся на командном пункте в пятнадцати километрах от эпицентра взрыва, связался по ВЧ с Москвой. В Москве в это время была глубокая ночь. Ответил Поскребышев:

— Товарищ Сталин ушел спать.

— Разбудите, — потребовал Берия. — Дело чрезвычайной важности.

Через несколько минут в трубке раздался сонный, недовольный голос Сталина:

— Чего тебе?

— Иосиф Виссарионович, ваш приказ выполнен. Испытание прошло успешно. Взрыв такой же, как у американцев.

— Я уже знаю. Прилетай, доложишь. А сейчас я хочу спать.

И Сталин положил трубку.

Берия бешено оглядел столпившихся в комнате связи генералов и ведущих ученых:

— Какая блядь успела?! Расстреляю, мать вашу! Утоплю в тяжелой воде! В говне! Ноги повыдергиваю!

Отбушевав, успокоился. Понимал: кому нужно, тот и успел.

Расцеловал Курчатова и академика Харитона.

— Поздравляю. Сделано дело. Сделано!..

Через день он докладывал о ходе и результатах испытания Сталину. Сталин молча слушал, рассматривал разложенные на столе для совещаний фотоснимки: сам взрыв во всех его фазах, опрокинутые и наполовину оплавленные танки, перед этим специально собранные на полигоне, чудовищно искореженные фермы железнодорожного моста, осмоленные, но живые верблюды с вытекшими глазами в траншеях, вулканическая лава на месте бетонных сооружений.

— Когда будет вторая бомба? — спросил Сталин, когда Берия закончил доклад.

— Как только накопим необходимое количество плутония.

— Сколько сейчас у американцев бомб? Хватит, чтобы уничтожить Советский Союз?

— Нет. И не рискнут. Общественное мнение. Борьба за мир.

— А мы, когда накопим, рискнем?

В этом был весь Сталин. Для него не существовало конечных станций. Все — полустанки. Цель обесценивалась для него не в момент ее достижения, а как только становилось ясно, что она достижима и будет достигнута.

Сталин молчал, ждал ответа.

— Рискнем, — подтвердил Берия. — Если обгоним их по качеству. Качество — водородная бомба. Идея Тамма и молодого Сахарова. Мы будем объявлять об испытании?

Сталин подумал и ответил:

— Нет.

— Они могут сами узнать, — предупредил Берия. — По пробам воздуха в высоких слоях атмосферы. Наши ученые говорят, что это достаточно точный метод.

— Узнают — тогда и объявим… Ладно. Давай список.

— Какой список? — сделал вид, что не понял, Берия.

— Какой! В котором ты в конце.

Берия достал из папки и положил на письменный стол Сталина давно заготовленный список на награждение участников создания бомбы.

Сталин внимательно просмотрел его. Отметил:

— И в самом деле — в конце. Это неправильно, Лаврентий.

Он взял свой любимый мягкий коричневый карандаш и вписал Берию в начало списка.

— Вот так будет правильнее.

Немного подумал и наложил резолюцию в левом верхнем углу, наискось: «Согласен. Расстрелять». И размашисто расписался: И. Сталин.

Берия помертвел.

Сталин удивленно посмотрел на него. Потом на список.