Оставшись одна, Сашенька ждала возвращения князя со дня на день. Однако время шло, а Волевский все не приезжал. Подруга моя не могла найти себе места, мало помалу начиная беспокоиться о внезапно исчезнувшем возлюбленном. Несколько раз она посещала мой дом и жаловалась на отсутствие вестей от Волевского. Я, конечно, как могла, старалась успокоить ее, хотя, честно говоря, у меня и без того было много своих дел. Может быть, меня кто-то захочет упрекнуть в том, что я плохая подруга, но поверьте, я прекрасно знала Шурочку, ее ум и сообразительность. Именно по этой причине я от всей души надеялась, что она сама сможет справиться с перипетиями в своей жизни.

Однако того, что я так ожидала, не произошло. На одиннадцатый день со дня помолвки Шурочка заявилась ко мне вся в слезах, с тоской и печалью на молодом лице.

– Катенька, душенька, не могу больше ждать. Вся душа истосковалась, – едва появившись в дверях, проговорила она. – Поедем же со мной.

– Помилуй, Сашенька, куда ты меня зовешь? – удивилась я.

– В Синодское, в имение Волевских. Так уж я переживаю. Упаси бог, если что-нибудь случилось с Владимиром, ведь до сих пор от него нет никаких вестей, – Шурочка всхлипнула и утерла глаза кружевным платочком, который все это время не выпускала из рук.

– Шурочка, да можно ли? – возмутилась я. – Ведь невесте ехать к жениху в дом без приглашения – дурной тон. Господи, от своей любви ты совсем обезумела.

– Пусть, пусть, – отмахнулась моя подруга. – Но тогда я хоть буду знать, все ли с ним хорошо. Только вот одной путешествовать боязно. А с тобой мне ничего страшно не будет. Катенька, поедем же.

Вот тут, уважаемый читатель, я позволю себе прервать повествование моей родственницы, так как далее снова идут несколько страниц, расписывающих все ухищрения Шурочки для того, чтобы уговорить Катеньку сопровождать ее в имение князей Волевских. По прошествии многих лет нехитрые уловки Шурочки вызывали у моей тетки улыбку, поэтому некоторые выражения облечены во французские фразы. Так что не буду томить читателя и сразу скажу, что Екатерина Арсаньева все-таки поддалась на уговоры подруги, и они на следующий же день после этого разговора направились в Синодское.

Я, слава богу, все-таки настояла на том, чтобы каретой нашей управлял мой верный кучер Степан, потому как с ним можно хоть в огонь, хоть в воду. Этот широкоплечий здоровенный мужик одним только своим видом мог внушить страх даже самым отъявленным разбойникам, которых в те времена было огромное количество на наших ухабистых дорогах. Шурочка сначала было сопротивлялась, хотела взять своего извозчика, но тот перед самым отъездом внезапно сломал ногу, так что лучшего сопровождающего и защитника, чем Степан, трудно было бы придумать.

И вот, сидя в покачивающейся в такт лошадиному галопу карете, мы всю дорогу вели неспешный разговор. На какое-то время мне даже удалось отвлечь Шурочку от ее беспокойных мыслей о своем возлюбленном. Она поделилась со мной своими планами после свадьбы переселиться вместе с новоиспеченным мужем в Синодское и жить там с ним душа в душу. Я поверить не могла тогда собственным ушам. Шурочка, которая так ненавидела деревенскую жизнь, которая сама отговаривала меня от того, чтобы переселиться в имение, вдруг жертвует всем и изъявляет желание стать помещицей. Да, чего не сделает русская женщина ради своей любви.

Тем временем путешествие наше продолжалось. Мы проехали уже приблизительно верст пятьдесят, когда сбоку от дороги показался небольшой лесок, а рядом с ним и уже знакомая мне деревенька Елшанка. Мы благополучно переночевали в Елшанке, у елшанской помещицы и моей старой знакомой Ксении Георгиевны. Здесь все было по-старому. Огромный дом, гостеприимная хозяйка, которую, казалось, вовсе не трогают события, происходящие за пределами ее маленького мирка.