ГЛАВА ШЕСТАЯ

Понедельник 27 июня, ближе к вечеру

На бульваре Оссманн Виктор успокоился. Это какое-то недоразумение. Наверное, портье был прав, речь шла о другом «Гранд-Отеле». Сколько их в Париже? Вспомним-ка… Один на бульваре Капуцинок… Другой на Трокадеро… Еще есть «Гранд-Отель Афины» на улице Скриба… «Гранд-Отель Париж-Ницца» в предместье Монмартр… Кэндзи назначил некоему J. С. встречу в номере 312. Вполне возможно, что это женщина: J. С. — Жозефина, Жанна, Жюдит. Чтобы в этом убедиться, пришлось бы опросить всех портье во всех «Гранд-Отелях» столицы и ее окрестностей. Но стоп! Душевные терзания порой играют с человеком мрачные шутки: не он ли всего год назад убеждал себя, что тяжело заболел — лишь потому, что симптомы мучившего его гастрита, как ему показалось, полностью совпадали с симптомами злокачественной опухоли? И как же было стыдно, когда доктор Рейно с улыбкой, порекомендовал ему избавиться от глистов! Как бы безупречно ни владел собой Кэндзи, он едва ли сумел бы сохранить безучастный вид, когда графиня де Салиньяк сунула ему под нос газету. Раз он не отреагировал, значит, ни при чем. Этот тип, Кавендиш, загнулся от сердечного приступа, как и та женщина на башне. «Правда бывает порой неправдоподобной», — сколько раз он убеждался в правоте этих строк Буало, сколько невинных людей стали жертвами судебных ошибок, и все по причине непомерно развитого воображения какого-нибудь следователя. Кэндзи много путешествовал, и Кавендиш тоже, но где тут связь? 1863-й, Лондон, а потом? Впрочем, по дате поступления на работу к господину Легри, случайно обнаруженной в счетной книге, невозможно было сказать, как было на самом деле, приехал ли японец только что в Лондон или уже какое-то время там проживал. Все выглядело одновременно правдиво и фальшиво, ведь факты легко вывернуть наизнанку, как перчатки.

К действительности его вернул звонок трамвая, и он чуть не налетел лбом на уличный фонарь. Подняв шляпу и пригладив усы, Виктор осмотрелся и увидел церковь Нотр-Дам-де-Лоретт. Случайность или этого ему как раз и не хватало? Он направился в ближайшую цветочную лавку.

Мужская рука протягивала ей маленькие белые солнышки с цветным сердечком посередине, целых три десятка, маргаритки в кружевной бумаге. Черноглазое лицо с усами казалось еще длиннее из-за венчавшей его широкополой шляпы. Взгляд был немного напряженным. Он. Она отпрянула.

— Простите за мой вид, я выгляжу ужасно, я как раз рисовала.

Виктор подавил смешок. Ужасно выглядит! Вот они какие, эти женщины. Так же говорила и Одетта, едва проснувшись. Даже в слишком широкой блузе, босоногая, с заколотыми гребешком волосами, Таша была прелестна. К тому же хлопковая ткань оказалась почти прозрачной.

— Так жарко! Не согласились бы вы по-дружески пропустить со мной стаканчик?

Она покусала губку. Перед ней был явно любитель все усложнять, это было заметно по тому, как он держал цветы, вместо того чтобы просто вручить их ей. «Осторожнее. Вспомни, какое разочарование постигло тебя с этим добряком Гансом».

— Я вам неприятен, — произнес он, явно помрачнев.

Она решительно забрала у него букет.

— Давайте прогуляемся и выпьем кофе, но только у нас не больше часа: сегодня единственный день недели, когда я могу поработать для себя. Сейчас оденусь.

— Я подожду внизу.