Кричали чайки, волны налетали на берег, накрывали каменистый пляжик, отползали обратно, оставляя за собой пенный след. Пена вспыхивала на солнце, забивалась под большие камни. А ветер… ветер пах солью, освежал и тут же согревал, словно успевал впитать в себя солнечное тепло и теперь с радостью делился им со всеми, кого встретит на пути.

Никколо позвонил, отворилась дверь темно красного дома и на улицу выкатилась невысокая, кругленькая старушка, вся в седых кудряшках, румяная, похожая на добрую фею из старых сказок. И пахло от нее по-доброму, свежеиспечённым хлебом и сдобой.

— Синьора Валентина?

— Да-да, вы, конечно, Никколо, а вы его супруга?

— Compagna, — разъяснил Никколо. Сожительница - перевела про себя Саша, хотя на самом деле это слово было гораздо более приятным, означая компаньонку — не только по жизни, но и по приключениям, хотела сказать девушка, но вовремя прикусила язык.

— Я не сдаю комнаты туристам, это внук попросил, а я что ж, места много, конечно пущу, — старушка бодренько взлетела по узкой лестнице на первый — второй по российским стандартам этаж, а Никколо тихонько сообщил Саше, что у бабушки его починенного пустует квартира.

— Я живу тут по соседству, на третьем, заходи, если что, — сказала старушка Саше. Она провела постояльцев в квартиру, состоявшую из небольшой кухни, простой спальни и гостиной со светлой мебелью, фотографиями и картинами в тонких темных рамах на белых стенах. Обстановка была очень простой, но оставляла ощущение чистоты и свежести. А за окнами…

Саша подошла к двум распахнутым окнам без занавесок и ставень. За окнами была та самая крохотная площадь, и лодочки, и пляж, но стоило отойти на два шага и в них оставалась лишь бескрайняя синева море, сливавшаяся с синевой неба.

— Я вам тут фокаччу испекла, — откинула синьора Валентина льняную салфетку. Там оказалась еще теплая фокачча, баночка домашнего соуса песто, другая с крохотными солеными анчоусами. Бутылка белого вина нашлась в холодильнике, и как только старушка наконец то укатилась и оставила постояльцев одних, Саша запищала и кинулась Никколо на шею.

— Ааааааааа!!!! Это ж!!!! Это ж клаааассс!!!!

Довольный полковник разлил вино по бокалам.

— К фокачче и песто привыкай, тут без них ни одна трапеза не обходится.

— А я что, — прочавкала Саша набитым ртом, — я ж разве против, я это все люблю!

— Ты, кстати, так и не рассказала мне свою детективную историю. Кто пропал, где нашли, кто занимается делом?

Саша запила прохладным вином огромный кусок фокаччи, заглотила анчоусы, и лишь потом, снова отхлебнув вина, начала рассказывать.

— А я, собственно, ничего толком и не знаю. Молодая женщина, лет 35–40, разведена, жила в Милане, но часто приезжала в Лигурию, где выросла. Она обедала с Соней и Марко и они договорились встретиться на следующий день. Семейный дом у нее в Рапалло, с Соня с Марко остановились в отеле на выходные. На следующий день договорились поужинать, но на ужин она так и не пришла. Соня с Марко решили, что она передумала, но потом всполошились ее близкие друзья. С ними она тоже не встретилась. А две недели назад нашли тело.

— Где нашли?

— Недалеко от Рапалло, где-то на холмах над заливом Тигуллио.

— Опознали?

— Да, это оказалась Габриэлла. А больше я ничего не знаю.

— И что думала твоя Соня? Что вы сюда приедете и начнете прочесывать весь Рапалло, спрашивать, кто видел эту Габриэллу? Вы хоть знаете, как идет следствие?

— Нет, но в газетах пишут, что следствие зашло в тупик.

— Ох, уж эти газеты… Выброси глупости из головы, я завтра уточню, что происходит по этому делу, и будет ясно.