Изо всех сил стараясь не упасть в обморок от волнения посреди парковой дорожки, Таня не замечала тихие смешки и перешептывания за кустами сирени за спиной.

И тут на дорожку выскочили хохочущие одноклассники, которые больше не в силах были прятаться и сдерживать смех. Девушка, неумело накрашенная «по-взрослому», в туфлях на каблуках, которые были ей явно малы, была ужасно смешной и нелепой, тонкие ножки подгибались как у кузнечика даже тогда, когда она просто пыталась стоять на месте.

Они ржали, показывая на девушку пальцами, хлопали ее по плечам, войдя в раж, кто-то дернул за рукав и за воротник и рукав затрещал, кружевная блузка разорвалась, посыпались пуговицы.

Одноклассницы издевались над ее помадой, мальчишки изображали молодого учителя, хватая девушку за грудь, и противным голосом объяснялись ей в любви.

Таня еле вырвалась и убежала. Долго ходила по городу, даже не замечая, как устали и болят ноги на высоких каблуках в маленьких не по размеру туфлях, но не плакала, а лихорадочно думала, что ей делать дальше.

Первой мыслью было перерезать вены — пусть они все ответят! Но надо было уйти красиво, чтобы произвести впечатление, не в подворотне это делать, да и как делать, она не представляла. Дома была мать, значит, надо было ждать до утра, когда мать уйдет на работу, а это было невыносимо долго. Но и вернуться домой в порванной блузке, с размазанной помадой и с разбитым вдребезги сердцем. она не могла. А вдруг мать не ляжет, дождется ее и увидит в таком виде!

Но постепенно, круг за кругом обходя центральные улицы, не замечая удивленных взглядов прохожих на нелепую фигуру, ковыляющую на каблуках, с размазанной помадой и в порванной блузке, Таня снова вспомнила о своей исключительности. Если из-за тупых идиотов-одноклассников она простится с жизнью, то хуже будет только ей, они забудут о ее существовании через неделю.

Привыкшая решать все задачи на «пять» она и сейчас нашла решение: надо просто немного потерпеть, окончить школу, поступить в институт и родить дочь. И никакой любви. Никто ее больше не обидит, и никто не обидит ее дочь, с которой они будут вдвоем навсегда.

Ей повезло: слоняясь в таком странном виде по улицам, она не попала в полицию. Немного успокоившись, она умылась в общественном туалете и вытерлась порванной блузкой, все равно такую ее нельзя было нести домой. Вспомнила о нормальной обуви, переобулась и переоделась в свою футболку.

Мать только крикнула из своей комнаты: — Таня, ты? — когда она вернулась домой, больше ничего не спросив у дочери.

На следующий день Татьяна пришла в класс, как ни в чем не бывало, не обращая внимания на издевательства одноклассников. Постепенно ее оставили в покое.

* * *

Окончив школу с прекрасными оценками, девушка легко поступила в институт и даже подружилась с однокурсниками, во всяком случае, изгоем она больше не была, а наоборот обзавелась подругами, пусть не близкими, а так, пошептаться о девичьем.

История с учителем приобрела новый сюжет. Таня рассказывала новым подругам, как отбивалась от его внимания, как, в конце концов, он попытался порезать вены, ведь они с подругами жестоко над ним подшутили, пригласив на свидание, и высмеяв там перед всеми друзьями, но все обошлось, и он уехал в другой город.

Она научилась пользоваться косметикой, стала одеваться как все, насколько позволяли изредка присылаемые отцом деньги и небольшая помощь от матери плюс повышенная стипендия. Жила и питалась она дома, поэтому одну часть денег откладывала на будущее, а другая шла на обычные женские мелочи. Таня прекрасно общалась и с молодыми людьми, но никаких чувств к ним не испытывала, правда не испытывали и они к ней, что девушку вполне устраивало в тот момент.