– Вы сумасшедшая…

– Я – актриса. Гроб будет летать по воздуху?

– Будет, и на приличной высоте. Потрогайте, там по бокам есть крепления, к которым прикручена страховка и тросы. Нащупали?

– Здесь есть какой-то крепеж.

У Строкова зазвонил телефон, он ответил и, прежде чем уйти, предупредил Лионеллу:

– Простите, я на минуту…

В темноте, лежа в гробу и слушая удалявшийся говор Строкова, Лионелла немного испугалась, но из-за кулис послышался стук каблуков и прозвучал голос Кропоткиной:

– Сегодня гримируюсь в большой гримерке.

– С чего это вдруг? – спросил второй женский голос.

– В моей зеркало треснуло.

– Это не к добру.

– Тьфу-тьфу! Типун тебе на язык.

– А что опять с Костюковой? Тебе еще не надоело выходить на подмены?

– Если бы о подмене попросил кто-то другой, я бы отказала. Но этому человеку я не могу отказать. – Продолжая разговор, Кропоткина проронила: – Не понимаю, для чего ее притащили.

– Провинциальному театру нужны громкие имена.

– Боже мой! Лионелла Баландовская! И это громкое имя? Она же двадцать лет не снималась, жила, как попугай, в золотой клетке.

– Окажись ты в такой клетке, была бы на седьмом небе от счастья. Не знаешь, кто у нее муж?

– Какой-то миллиардер.

– А ведь посмотреть – ни рожи, ни кожи.

Лионелла представила себе, как эффектно могла бы «восстать» из гроба и перепугать этих дурех, но ей хотелось дослушать.

Тем временем разговор актрис продолжался:

– И кстати, зовут ее не Лионелла, а Маша, – сказала Кропоткина. – Имя и фамилию придумали в молодости, когда она снималась в первых трех фильмах.

– Имея мужа-миллиардера, ехать в нашу дыру? По-моему, это глупо.

– Договор заключен на одну постановку. Три месяца репетиций, потом один спектакль в две недели.

– Зачем это ей нужно? При ее-то деньгах!

– Не волнуйся: два раза в месяц ее привезут на «Бентли».

– Господи… Хоть бы день пожить как она.

– Но ты еще не знаешь самого главного…

– Ну, говори.

– На самом деле Баландовская приехала сюда не за этим.

– Я не понимаю…

Лионелла задержала дыхание, чтобы никак не обнаружить себя и выслушать последние новости. Желание встать из гроба осталось нереализованным.

– Она приехала, чтобы втайне от мужа встречаться с любовником! Об этом говорит весь театр.

– Не может быть! Любовник наш? Городской?

– Москвич, художник, приглашен оформлять спектакль.

– Тот самый красавчик?

– Кирилл Ольшанский, внук кинорежиссера.

– Ну и как это называется?! Кому-то все: и миллиардер, и любовник. А кому-то муж-алкоголик и комната на подселение три на четыре.

– Тебе нужен любовник? Ну так заведи его, дело недолгое.

– Разве дело в любовнике? Я в общем говорю. О несправедливости жизни…

Актрисы пересекли темную сцену и вышли в коридор, ведущий к гримеркам.

– Вы здесь? – Из-за кулисы появился Строков и подал ей руку: – Давайте я помогу.

Лионелла встала из гроба и, сделав несколько шагов, попросила:

– Уйдемте отсюда.

Он взял ее под руку, повел за собой. Вскоре они оказались за сценой в запаснике, где хранились жесткие декорации для репертуарных спектаклей. Здесь было темно, в начале и в конце прохода светились тусклые пожарные фонари типа «плафон».