Но идти-то куда?

Саша чуть не продремала свою станцию, даже услышав объявление «поезд прибывает на станцию Городенец» снова клюнула носом — не могло быть тут никакой станции, за окном темень кромешная и редкие огоньки вдали. Опомнилась, в последний момент выскочила из вагона, взлетела по лестнице на мост — и остановилась. Вокзал остался слева, а справа никаких станций не замечалось, только теснились на расстоянии деревенские дома.

— Что танцуешь на ветру? Замерзнешь! — высокий, грузный мужчина с рюкзаком за плечами и большой сумкой в руке поднялся на мост с той же стороны, что и она. — Тебе куда? Если в Павлово — то в ту сторону, — махнул он в сторону вокзала, — если в Городенец — то вон туда. — И мужчина резво зашагал в сторону Городенца.

— Мне туда, туда, — не менее резво припустила за ним Саша, волоча по снегу чемодан — кранты колесикам! — Мне сказали, что к скоростной «Ласточке» всегда автобус приходит, должна быть остановка, и такси стоят.

— Какой тебе автобус в зиму! Это только летом, когда туристы приезжают, и то не каждый день. Остановка-то вон. А толку! — мужчина указал на занесенный снегом козырек. — Щас, я тебе телефон скажу… такси вызовешь.

Саша зубами стянула перчатку, пальцы сразу замерзли, но она успела потыкать в телефон, пока тот не отключился от холода. Как ни странно, милый женский голос пообещал сразу же выслать машину.

— Меня захватишь? Деньги я отдам, — мужчина опустил в снег тяжелую сумку, снял с плеч рюкзак. Порылся в карманах и протянул девушке смятую сторублевку. — Мне тут, рядом, по дороге сойду. Припозднился я сегодня, с друзьями посидели, вот и не успел на ранний поезд. Теперь пока печку растопишь…

Машина появилась минут через двадцать, когда ноги у Саши окончательно застыли. В Москве казалось, что совсем не холодно, а тут как… как в тундре!

— В Городенце самом станции нет, до него 15 километров. Но это город, не подумай чего. Первый раз к нам?

— Ага, — Саша наконец юркнула в теплый салон автомобиля.

— Городенец красивый, если б не транспорт, вся Москва давно бы тут была. А так в основном из Владимира, да с Нижнего приезжают, тут близко, — включился в разговор водитель.

— Мне за поворотом, у Содомово останови! — Попутчик закряхтел, — Там уж я доберусь, дом недалеко.

— У чего? — Саша глазам своим не поверила, увидев в свете фар табличку, где черным по белому было написано: Содомово.

— Может, и Гоморрово тут есть? — попыталась она пошутить, но название деревни ей категорически не понравилось.

— Так давняя история, — засмеялся водитель. — Еще в татарские времена марийцы отсюда уходили на восток, но некоторые остались, а с юга к ним другие народы присоединились, так и перемешались и языки, и боги. Потом кто-то назвал здешнюю неразбериху Содомом, название и прижилось. Деревня с большим количеством дворов стала зваться Большим Содомовом, с меньшим- Малым Содомовом.

— Вот это да! — удивилась Саша.

— Татары сюда часто набегали, — водитель рассказывал так, словно это было лет 20 назад. В Италии это привычно, но в центральной России? — Это пока их витязь на Лысой горе не остановил, с тех пор не совались.

— На Лы… мамма мия, куда меня занесло? Да провались эта Соня с ее наследством. Зимней ночью только Лысой горы не хватало. После Содомово!

— Ну, так над городом за парком дальше лес и Лысая гора.