|
Правда, волосы у него всегда хорошие были, длинные, а когда на третьем курсе на военной кафедре его обстригли, девчонки чуть не плакали. Вот интересно, чем он сейчас занимается? Да уж не прозябает в какой нибудь заштатной конторе, видно, что человек преуспевает, ишь как упакован. Костюмчик модный в узкую полосочку, ботинки опять же шикарные, портфель дорогущий. Надежда видела такой в магазине, когда искала подарок мужу, к тому портфелю и подойти не решилась. И опять же девица – молодая и стильная. Кто она ему – жена или просто любовница? Если любовница, то все очень серьезно.
«Вот как бывает, – с легкой грустью думала Надежда, – начинали вместе, а теперь совсем разные люди. Ничего общего у меня с этим человеком быть не может. Он меня в упор не видит, да я сама то его еле узнала. И хорошо, что не призналась, да и как бы я это сделала? К нему просто так не подойдешь, по плечу не хлопнешь… Да еще девица эта не обрадуется, когда тетя вроде меня вдруг обниматься полезет. Может, он вообще ей врет, что ему не пятьдесят, а, допустим, сорок пять. Или вообще сорок. А что, выглядит он молодо…» Они познакомились с Витькой в колхозе на первом курсе, он был из параллельной группы, близко не дружили, но сталкивались часто то в общежитии, то в спортзале, то в бассейне. Обменивались конспектами к экзаменам, одно время Витька крутил роман с девочкой из их группы Светкой Ивановой. Кажется, что то у них потом было… Да нет, ничего. Светка замуж вышла за болгарина и уехала с ним в Варну. Ну и ладно, Бог с ним! Надежда вдохнула полной грудью сырой воздух и высунула голову в окно. Огни полустанка отстали, провалились в пустоту. Теперь из летящей мимо поезда гулкой тьмы проглядывали только смутные очертания ночного леса. Потом и лес отстал, расступился, уступив место бесконечной голой равнине. Дорога сделала плавный поворот, и вдруг впереди по ходу поезда мелькнул какой то тревожный багровый свет. Надежда насторожилась, выглянула в окно, насколько могла, вгляделась в этот далекий отсвет. Впереди, там, на плавной дуге поворота, что то ярко полыхало, стремительно летело навстречу поезду. И тут весь поезд вздрогнул, как раненое животное, раздался тоскливый долгий гудок, затем другой, и Надежда с трудом удержалась на ногах – поезд начал резко, с мучительным скрежетом тормозить. Вагон сразу же проснулся – кто то вскрикнул, кто то выругался, что то со звоном падало. Мимо Надежды пробежала взволнованная, заспанная проводница в криво застегнутой форменной тужурке, кудряшки ее растрепались и провисли. – Что там случилось? – спросила Надежда тревожно. Проводница растерянно взглянула на нее, махнула рукой и скрылась в тамбуре. Надежда снова выглянула в окно. Теперь ей было хорошо видно – впереди поезда, совсем близко, прямо на путях полыхала машина – большой громоздкий грузовик. Машинист сумел остановить состав буквально в нескольких метрах от горящего грузовика. Надежда вздрогнула, запоздало испугавшись, и бросила взгляд в другую сторону – вдоль изогнувшегося на повороте длинного суставчатого тела поезда. И тут она увидела, что из соседнего вагона кто то выпрыгнул на насыпь, съехал по ней, настороженно огляделся и припустил в темноту – пригнувшаяся фигура, осторожные крадущиеся движения. В руке какой то прямоугольный предмет – чемодан или портфель. В стороне от путей дважды мигнули фары машины и тут же погасли, странный человек побежал в том направлении и вскоре скрылся в темноте. «Странно, – подумала Надежда, – что это машина посреди ночи стоит с потушенными фарами?» Впрочем, она тут же забыла об этом. В коридор один за другим выползали заспанные, перепуганные пассажиры. Все спрашивали друг друга, что случилось, и самое удивительное, что через несколько минут по вагону уже курсировала информация, что на путях впереди поезда застряла горящая машина, и придется стоять, пока ее не уберут с дороги. |
