Фрэнк стал задумчиво гонять вилкой по тарелке недоеденный кусочек почки. Я поняла, что даже он иногда насыщался.

— Послушайте, — продолжал он, — старика Тиббета просто нельзя время от времени не поддевать — мягко, конечно. Он не дурак, и недооценивать его опасно. Тетю Джулию я и не думаю дразнить; она всегда была очень добра ко мне.

— Вы в самом деле считаете, будто доктор Тиббет — поклонник вашей тетушки, как вы намекали? Или вы снова шутили? По-моему, подобная перспектива вас очень веселит.

Фрэнк громко расхохотался.

— Позвольте мне налить вам кофе, — сказал он. — А там молочник.

Я вспомнила мнение Бесси о молоке из-под коровы и с улыбкой взяла молочник. Цвет у его содержимого был любопытный — синевато-серый; впрочем, никакого неприятного запаха я не почувствовала. Наверное, чтобы что-то учуять, надо было сунуть нос в самый кувшин, чего я не собиралась делать при Фрэнке. Я решила выпить черного кофе.

Фрэнк поставил локти на стол, подпер руками подбородок и серьезно уставился на меня:

— Вы, наверное, знаете, что тетя Джулия была второй женой дяди Джосаи?

— Я не знала этого наверняка, но догадывалась, — ответила я. — Конечно, между ними большая разница в возрасте. И потом, она говорила, что Джосая Парри никогда не приезжал в гости к моему отцу. А я помню, что по крайней мере один раз он к нам приезжал, — я тогда была еще маленькая. Вот почему я решила, что тетя Джулия не знает о его визите, а может быть, забыла. Во всяком случае, мой крестный приезжал к нам один. Помню, он был печален и ни разу не улыбнулся, хотя со мной разговаривал очень приветливо. Возможно, он был в трауре — по первой жене?

— Какая вы проницательная! — с восхищением воскликнул Фрэнк. — Я оказался прав. А с вами придется очень тщательно выбирать выражения! У вас отменная память, и вы, по-моему, умеете разгадывать загадки.

— Я здесь чужая. Естественно, я наблюдаю, все внимательно слушаю и стараюсь, если могу, во всем разобраться, — возразила я.

&