– За Родину, – они чокнулись.

Коньяк был неплохой, но, по мнению Уланова-младшего, до армянского «Ахтамара» не дотягивал.

– Что у вас там хорошего в разбойном приказе? Что говорят? – спросил Георгий Петрович.

– Пашем как папы Карло, – сказал Михаил. – Одно слово – милиция.

– Пашете. Эх, Миша. – Георгий Петрович вытащил пачку «Кэмела». – Покурим?

– Ты же знаешь, не курю.

– А я закурю, – кивнул Георгий Петрович. – На лестничной площадке. Чтобы тут не дымить.

– Да можно здесь.

– Нельзя… А ты мне компанию составишь, – Георгий Петрович выразительно обвел взглядом помещение.

Михаил не верил, что кому-то надо начинять его квартиру радиозакладками. Но дяде лучше знать, где можно говорить, а где нельзя.

Они вышли, спустились на площадку этажом ниже. Георгий Петрович распахнул окно. Щелкнул зажигалкой. Жадно затянулся. И произнес негромко:

– Вот что, племяш. Ситуация складывается неважная.

– По поводу чего? – не понял Михаил.

– По поводу всего… То, что скажу, – умерло между нами. Иначе наши жизни недорого стоить будут.

– Ну ничего себе. Тогда, может, не надо?

– Нужно, чтобы ты был в курсе, Миша… Очень серьезно все затевается. Если меня не станет, ты должен понимать… Должен…

Георгий Петрович глубоко затянулся и продолжил:

– Короче, Склифософский. Две наших конторы сцепились не на жизнь, а на смерть. До конца я сам не все понял, но вроде вашему министру Щелокову группа товарищей с самого верха поручила разработку нашего руководства.

– На предмет?

– Связь с иностранной агентурой. Коррупционные схемы. Попытка переворота. Что хочешь, сам додумай…

– М-да, – Михаил встряхнул головой, в которую эта фраза никак не желала умещаться.

– Вроде у спецгруппы МВД был на этой ниве какой-то результат. Какой – я не в курсе. Но ваш министр проиграл эту подковерную борьбу… Пока что проиграл.

– И что дальше?

– А то, что очень густая каша заварилась. Ждите ответного удара. Так что слушай внимательно. Тебе главное сейчас – выжить. Ни в какие истории не ввязывайся. Ни на какие предложения – ни ваших, ни наших товарищей не ведись. Будь хитер, как лис. Дистанцируйся от всех. И никуда, слышишь, никуда не лезь за пределами полномочий! Есть УПК, есть приказ – ни шагу вправо и влево… Если что-то возникнет, даже намек на непорядок, – сразу ко мне. Твоя главная задача сейчас – выжить. Понял? Выжить.

– Понял я все. – Михаил побарабанил пальцами по оконной раме. – И надолго эта склока?

– Все утрясется скоро тем или иным образом. Но дело куда хуже, чем склоки наших ведомств.

– А что такое?

– Грозой пахнет, племяш. Сильной грозой… Ну что, пошли уничтожать коньяк вероятного противника?

– Пошли. – Уланов ощущал, как внутри стало пусто. Насколько он знал своего дядю, тот никогда ничего не говорил зря и никогда не нагонял панику.

Две рюмки проскочили как-то незаметно. У Михаила даже голову не повело.

– Что, по атташе германскому сильно заработались? – спросил Георгий Петрович.

– Шкуру скоро с нас снимут. И освежуют.

– Не напрягайся. Не трать впустую силы.