Рискуя вызвать пожар в ветхом домишке, сплошь заполненном горючими материалами, я с помощью все той же зажигалки тщательно осмотрела тайник и нашла смятую пустую пачку из-под сигарет «Популярные» с фильтром.

Пачка была свеженькой, под полом она пролежала недолго. И все.

Прихватив обнаруженные предметы, я выкарабкалась из-под пола, оборвав при этом оба кармана. Когда вылезла, выяснилось: то, что с треском упало, когда я лезла в тайник, было бочонком. При падении от него отвалилось дно, а гнилостный запах, тотчас заполнивший все пространство, недвусмысленно свидетельствовал о том, что некогда бочонок был набит квашеной капустой. Отряхнувшись как могла, я огляделась и сама на себя взъярилась, что вовсе не обязана была ползать здесь в грязи и смраде, это дело полиции. Не знаю, принесёт ли им какую-нибудь пользу моя детективная инициатива, а вот вред я нанесу несомненный, стирая оставленные кем-то старые следы и оставляя новые. Впрочем, так им и надо, а то, вместо того чтобы работать, они успокоились, заполучив Гражинку.

Раз уж я попала туда, решила осмотреть все досконально. Обнаружила вторую комнатку, всю равномерно покрытую пылью и с непорванной паутиной в дверях, поэтому оставила её в покое. А вот кухня… В кухне явственно виднелись следы пребывания людей. Две пустые пивные бутылки и многочисленные сигаретные окурки. Ничего похожего на постель я в домишке не заметила, из чего сделала вывод: здесь не жили, а только для чего-то сюда приходили.

Окурки я собрала в бумажную салфетку, действуя не очень аккуратно, зато бутылки взяла с величайшей осторожностью, ибо отпечатки пальцев на них можно было видеть даже невооружённым глазом. Я боялась оставлять свои находки в домике, ещё пропадут, пока полиция до них доберётся, а у меня в багажнике много целлофановых пакетов, вот и заверну в них вещдоки. Господи, и зачем я себе создаю лишнюю работу? Может, назло прокурору?

Обо всех своих злоключениях я в подробностях проинформировала Гражинку, которая слушала меня с горящими глазами, после чего пожелала взглянуть на вещдоки. Почему нет, мелкие предметы находились у меня с собой в сумочке.

Окурки не вызвали у девушки ни малейшего интереса, а вот в пряжку от пояса она так и впилась глазами. Я бы, несомненно, с ехидством поинтересовалась, не знакома ли ей эта пряжка, но в этот самый момент вдруг заметила: на смятой сигаретной пачке что-то написано. Разгладив пачку, я увидела на ней девять цифр, явно номер какого-то сотового телефона.

Я поделилась с Гражиной своими соображениями.

— Человек, похоже, записал номер телефона не в последний момент, а раньше. Возможно, уже переписал в записную книжку или позвонил, и больше номер не нужен. А потом забыл об этом и выбросил пачку. Видимо, происходило это совсем недавно, от долгого лежания пачка выглядела бы совсем по-другому. Вот интересно, можно ли дозвониться до владельца мобильника, зная его номер, не придумали ли каких-нибудь хитростей? Большинство держит в секрете номер своего сотового. Мне известно много способов, как защититься от ненужного звонка на стационарный телефон, а вот как с сотовым — не знаю.

Тут только я заметила, что Гражинка меня не слушает. Она как загипнотизированная продолжала разглядывать пряжку. Не трудно было догадаться, что это означает. Но не станем преувеличивать. Если мы даже любим кого-то без памяти, то самого человека, а не его пряжку от брючного ремня, не шнурки от ботинок, не подтяжки. Разве что…

— Ты сама ему купила этот ремень, так ведь? — спокойно и напрямик спросила я.

— Да, — вздохнула Гражина. — И долго выбирала пряжку с его знаком зодиака.

Правильно я догадалась.

Тут она, словно очнувшись, в ужасе уставилась на меня, что мне даже стало обидно. В конце концов, я не огнедышащий трехголовый змей и не злобный гном. И даже не ведьма, хотя из всех этих сравнений последнее — самое подходящее.