А в воздух поднялась мягкая подушечка, на которой были два кольца. Михаил совершенно не желал, чтобы кто-то покушался на его жену, а потому и брак заключался в триединой церемонии.

- Я не помню слова, - распахнула перепугано Лида глаза.

- А разве они нужны? - удивился Михаил. - Кажется, мы уже доказали все поступками. И в горести, и в здравии, и в бедности, и в богатстве, и когда страшно думать о завтрашнем дне, и когда хочется вернуться в прошлое, и в этом мире, и в мире пограничном. Вместе навсегда.

Лида задумалась, беря кольцо с подушечки:

- Чего-то определенно не хватает!

- Пойти подсмотреть в книге, барышня? - лукаво улыбнулся Мельник.

- Нет, - засмеялась девушка, надевая кольцо на палец Михаила. - Думаю, поступки и, правда, сделали все за нас, безо всяких слов.

Второе кольцо заняло свое место на безымянном пальце Лиды.

Вынося свою жену из-под арки, Михаил негромко пообещал:

- Будет тебе и ремонт в кухне, и отдельный кабинет, барышня. Что я, для любимой жены, такую малость не сделаю?

- Так то для любимой! - скосила взгляд девушка.

- Действительно, что это я, - удивился Михаил. - У меня такая жена - умница, красавица, самая прекрасная, а я еще не сказал, как сильно ее люблю!

- Придется исправляться, - засмеялась Лида, прижимаясь к его руке. - Будешь говорить мне часто-часто, чтобы я запомнила.

- А запомнишь?

- Не-а! Уже забыла!

- Люблю, жар-птица ты моя, люблю.

- Воот, теперь верю, - девушка обняла мужа за шею. - А я тебя люблю больше всех на свете, мой принц-медведь!

…Пир свадебный гудел три дня и три ночи, а молодожены еще на исходе первой ночи уехали.

Леший и водяной сидели на бережке, глядя в ту сторону, куда они уехали.

- Вот, - наставительно заметил Водяной. - Сколько всего пережили.

- А все же дождались.

- Правду, говорят, что бывают такие половинки, раз встретились - все равно вместе останутся.

- Это про них, - кивнул Леший. - Точно про них. Муж и жена - одна душа!

Стих яблочный вихрь.

Два снежных зверя, сплетя хвосты, смотрели туда, куда уехали хозяева верхом на двух келпи. Словно ждали снежные чего-то, о чем не подозревали еще люди.

Падали белые лепестки с яблочных деревьев, кружили, вьюжили и таяли…

Над мельницей всходило солнце, полуночный заповедник согретый светом дремал.

А на двери уютной пристройки к мельнице играла на свету новенькая табличка: «Участковая для нечисти».