Однако, считали мастерицы, все к лучшему. В конце концов, Верити будет более хорошим королем, чем мог бы стать его брат. Чивэл был таким благородным и правильным донельзя, что в его присутствии все чувствовали себя в чем-то виноватыми; он никогда не позволил бы себе отступить оттого, что считал правильным. И хотя рыцарское благородство не позволяло ему насмехаться над теми, кто относился к себе не столь строго, его безукоризненное поведение всегда было безмолвным порицанием для всех окружающих. Ах, но вот теперь оказалось, что все-таки был этот бастард, пусть и много лет назад, и это доказательство, что принц не так уж безупречен, как старался показать. А вот Верити Истина, он человек как человек, на него смотришь и сразу видишь королевскую кровь. Он отличный наездник и всегда сражался рядом со своими людьми, а если иногда напивался или бывал не очень благоразумным — что ж, он открыто признавал это, честный, как и его имя. Люди поймут такого человека и пойдут за ним.

Я молча ловил каждое слово, а мастерицы тем временем прикладывали ко мне отрезы ткани, обсуждали, насколько мне идет очередной цвет, и отвергали расцветки одну за другой. Теперь я понял, почему дворцовые дети не играют со мной. Если мастерицам и приходило в голову, что их непринужденная болтовня может вызывать у меня какие-то мысли и чувства, они ничем этого не выдали. Насколько я помню, Хести обратила непосредственно ко мне единственное замечание — что мне следует уделять больше внимания мытью собственной шеи. Когда с мерками было покончено, она шуганула меня из комнаты, как будто я был надоедливым цыпленком, и я отправился в кухню, чтобы раздобыть немного еды.

Послеобеденное время я снова провел с Ходд и упражнялся до тех пор, пока не почувствовал, что мой шест за время занятий таинственным образом удвоил вес. Потом были еда, постель и снова утренний подъем — и назад, под опеку Баррича. Дни мои были поглощены учебой, и даже немногие свободные от нее часы были заняты работой, связанной с моим обучением, — был ли это уход за моим снаряжением у Баррича или уборка оружейной Ходд. Вскоре я получил не один и не два, а целых три комплекта одежды, включая чулки, которые в один прекрасный день появились у меня на кровати. Два костюма были из хорошей ткани знакомого коричневого цвета, в которой, по-видимому, ходило большинство детей моего возраста, но третий — из тонкого синего сукна, с вышитой на груди тонкой серебряной нитью оленьей головой. У Баррича и солдат была эмблема скачущего оленя. Оленью голову я видел только на камзолах Регала и Верити. Так что я смотрел на нее и удивлялся, как удивлялся и красному шву, прорезавшему эмблему по диагонали, прямо по вышивке.

— Это значит, что ты бастард, — отрезал Баррич в ответ на мой вопрос. — Признанной королевской крови, но все равно бастард. Вот и все. Это просто быстрый способ показать, что ты королевской крови, но неправильной линии.