Тревожный гудок сигнального рога разорвал тишину. Тысячи грудных клеток схватили воздух на глубоком вздохе. Сейчас рабы перерубят веревки, удерживающие крест над клеткой. Он упадет, и свирепые хищники в считанные секунды разорвут сенатора на части.

Раздался звук ударов по колодкам. Лебедки жалобно взвизгнули. Блоки на веларии затрещали. Крест легонько качнулся, словно подбитая в полете птица, и пошел вниз.

– А-а-а… – протяжным стоном надорвались трибуны,

Стоя на краю клетки, Анития держала огромный дубовый крест с распятым Максимилианом на своих тонких, вытянутых руках. Казалось, время остановилось, замерло, не желало двигаться дальше.

Люди не верили своим глазам, тысячи глаз не верили самим себе.

«Отпусти… – шептала душа Максимилиана. – Ты не можешь…»

«Я могу… – отвечала душа Анитии. – Я могу…»

Максим открыл глаза.

Он в реанимации. Ночь.

Аня заснула у него в ногах и бережно прикрывает их руками, словно крыльями.

Так и он когда-то заснул, охраняя ее сон.

«Отпусти… Ты не можешь…» – «Я могу…»

Максим поднял руку, чтобы смахнуть невольную слезу.

Рука сделала это, словно никогда не болела.

«Над пропастью страданий лежит дорога к счастью», – за стеклянной перегородкой дремлет дежурная медсестра, а у нее работает радио, еле слышно. В тишине…

*******

Время от времени страдание стучится к нам в двери, – говорил неизвестный. – Это правда. Некоторые открывают ему и принимают как дорогого гостя. Другие не открывают. Сидят за своей дверью, трясутся от страха и думают: «Когда же оно уйдет?» И очень немногие спрашивают себя: «Зачем я страдаю?»

– В каком смысле? Прямо так и надо спрашивать? – удивился второй голос.

– А вы не пробовали? – обладатель первого голоса добродушно рассмеялся.

– И что будет, если спросить? – смутился интервьюер.

– вы не бойтесь, просто спросите. Только не у меня, а у себя… Это же вы страдаете, когда страдаете.

– И что будет?..

– Ну, вот вы опять! – рассмеялся муж чина. – На самом деле ничего не будет. На этот вопрос просто нет ответа. Когда вы спрашиваете себя: «Зачем я страдаю?» То есть о смысле, о цели своего страдания спрашиваете… Вы обязательно упираетесь в черную стену. Нет хода, нет ответа. И знаете почему?

– Почему? – спросил второй голос.

– Потому что у страдания просто нет смысла! А теперь спросите себя, зачем вы любите.

– Но ведь на этот вопрос тоже нет ответа…

– Но что вы чувствуете? – голос радийного гостя стал серьезным.

– Ну, я… – растерялся интервьюер.

– Чувствуете или не чувствуете? – быстро и как-то по-деловому спросил мужчина.

– Чувствую, да, – признался журналист. – Ну… это же понятно, зачем люблю.

– Внутренний свет? – уточнил его гость, ни секунды не сомневаясь в том, что правильно «угадал».

– Да, – подтвердил ведущий.

– Вот, видите – вы можете говорить с самим собой! – чувствовалось, что гость очень радовался успехам своего собеседника.

– И неужели так просто?.. – ведущий и сам был так доволен своими успехами, что даже не верил им.

– Мы страдаем только до тех пор, пока нам кажется, что в этом мероприятии есть какой-то смысл, – тут голос рассказчика стал веселым, – какая-то романтика, если хотите.