Скрипнуло дерево, выпуская дриаду в лес. Ката с улыбкой протянула мне свёрток зелёных листьев.

— Что это?

— Твоя одежда на этот вечер, — все с той же странной улыбкой ответила мне она. — Переодевайся.

То, что я приняла за листья оказалось искусно сплетённым топом и юбкой, доходящей до колен. Выбора не было, стянув джинсы, я надела юбку и затянула тонкий ремешок на бёдрах, регулируя размер. Ката заинтересовалась нижним бельём чёрного цвета, а когда поняла, что это, покраснела от смущения.

Эх, в наш мир бы таких застенчивых.

Дриада забрала у меня сумку и вещи, пообещав, что все это она спрячет у себя дома, куда никто, кроме неё доступа не имеет. Поверив Кате, я покрутилась, наблюдая за тем, как длинные мягкие листы повторяют моё движение, слегка приоткрывая ноги. Странно, но одежда дриад хоть и выглядела как растения, на ощупь были похожа на тонкую ткань. Я даже ради интереса попробовала проковырять когтем дырку в одном из лоскутков, но у меня ничего не получилось. Тонкая и плотная материя. Из такой бы себе летний сарафанчик.

Девушка в этот раз вернулась быстро.

— Надо поспешить, — она посмотрела в небо, которое закрывали зелёные густые кроны, — уже скоро стемнеет.

Меня удивило её замечание, по моим внутренним часам было не больше полудня. Дриада отправилась обратно по той же тропке, а я старалась от неё не отставать.

— А все дриады живут в деревьях?

Ката покачала головой, зелёный локон упал ей на лицо:

— У нас нет дома. Лес наш дом. А располагаемся мы там, где каждой из нас удобно. Кто-то сплетает помещения из лоз, кто-то просит разрешения у деревьев, а кто-то селиться на их ветках, скрываясь в густых кронах. Нам не от кого прятаться и прятать.

Я ещё могла о многом спросить, но чувствовала, что сейчас Кату лучше не доставать. Девушка выглядела слишком серьёзной и сосредоточенной, оно ведь и не удивительно, этой ночью все созидательные народы должны были призвать свою богиню, которая со своим проходом могла решить кучу проблем. Надеюсь, что эта самая Тартелия услышит зов своих поклонников, несмотря на человека, затесавшегося в ряды созидательных народов. А то все мои планы пойдут Роберту под хвост.

В этот раз я даже не заметила сколько мы прошли. Деревья лениво покачивали ветвями, тихой летней серенадой пели птицы, а я наслаждалась мягкостью травяного ковра. Уже даже и не помню, когда в последний раз ходила босиком по земле. Разве что в деревне, когда мы всей семьей приезжали в бабушке с дедушкой. Там всегда была блестящая голубая вода в речке, тёплое солнце и буйная зелёная растительность.

А когда начинались дожди, они мне рассказывали о своей работе хирурга и медсестры, а я слушала, раскрыв рот, и мечтала о том, что в будущем обязательно стану врачом.

Наверное, это самые тёплые воспоминания из детства.

В деревне была целая куча кур, которых я тискала, пока никто не видит, и целых два кота. К дворовому Тузику, сидящему на цепи, я подходить боялась, зато остальная живность страдала от моего внимания. Жаль, что тогда мама не разрешила забрать домой одного из котят, которых как раз к нашему отъезду родила Мурка. А я ведь даже на родах присутствовала. Хоть бабушка и не дала мне заданий серьёзнее, чем «смотри, но не мешай», тогда я была до безумия горда собой.

Ката первая вышла на поляну. Огромное толстое дерево отбрасывало тень в сторону, а река, которую все почему-то ласково называли ручейком, с оглушительным грохотом несла свои воды вдаль. Мне она теперь напоминала горную реку, хотя, скорее всего, это было просто воздействие вот тех девушек, резвящихся в волнах.

Дриада повернулась ко мне, оценила взглядом, поправила браслет на левом запястье:

— Запомни, ты наша на четверть.