Девяткин покачал головой.

– Но ведь прошло столько лет…

– Время не имеет значение. Контузия – это мина замедленного действия. Когда рванет, никто не знает. Может, жахнуть через десять лет, а может, через двадцать. Он носил в себе эту хворь. И вот однажды болячка вылезает наружу. Вероятной причиной мог послужить нервный стресс. Неприятности по службе или в семье, плюс алкоголь. В последнее время он прикладывался к бутылке. После очередной неприятности, он напился. И все… Дальше «сумерки».

Девяткин надолго задумался.

– Скажите, доктор, а он выйдет из этого состояния?

– Непременно. Но для этого нужно, чтобы он в течении двух суток не брал в рот спиртное. Ни грамма. Эти двое суток лучше всего провести в глубоком сне. Если вы его найдете, сделате ток, чтобы он надолго заснул. Дайте ему лошадиную дозу снотворного. Он проснется здоровым человеком, выйдет из психопатического состояния. Но, боюсь, когда это произойдет, Тимонин ужаснется тем вещам, которые он успел натворить.

– Он может узнать знакомого человека, друга? Ну, меня он узнает?

– Он мать родную не узнает, если встретит на улице. Правда, если несколько раз ему повторить, что вы это вы, то есть его друг, близкий человек. То, возможно, он как-то воспримет информацию. Впрочем, не ручаюсь.

– Ваше предположение, где он может сейчас находится?

– Больные всегда ходят проторенными тропами. Посещают те места, где бывали раньше. Если у Тимонина есть любовница, он может показаться у нее. Не исключено, что он посетит старых друзей. Может вынырнуть в другом конце страны. Скажем, в городе, куда ездил в командировку или в отпуск. Вариантов без счета. А что у него на уме, какой свет и в конце какого тоннеля он видит, знает только он сам. Что, облегчил я вашу задачу?

– Отчасти, – озадаченный Девяткин почесал затылок.

Глава шестая

На Рублевку Девяткин вернулся после обеда. Он передал ключи от «Мерседеса» водителю, вошел в каминный зал. Худощавый молодой человек, облаченный в майку с короткими рукавами и голубые джинсы, поднялся с кресла, протянул руку.

– Александр Боков, – представился он. – Помощник Леонида Степановича. Ирина Павловна вызвала меня. Сказала, что я поступаю в ваше распоряжение. Сказала, чтобы…

– Знаю, знаю, – Девяткин потряс руку молодого человека. – А я Девяткин Юрий Иванович. Значит так, Саша, сейчас мы с тобой уезжаем…

Девяткин не договорил. Дверь открылась, на пороге зала появилась Ирина Павловна.

– Это куда вы уезжаете? Обед готов.

– Заверните нам с собой бутерброды, – попросил Девяткин. – По дороге перекусим. А едем мы в Сергиев Посад. Есть одна зацепка. Не хочу дарить вам надежду прежде времени. Но, по непроверенным данным, Леню там видели.

Ирина Павловна вздрогнула, как от удара, округлила глаза.

– Леня в Сергиевом Посаде? Что он там делает?

– Я же говорю, данные не проверенны. Возможно, это ошибка. Мы едем, чтобы выяснить этот вопрос. Далее. Мне нужно две-три фотографии Лени, чтобы было отчетливо видно его лицо. Плюс деньги на дорожные расходы. Сколько сочтете нужным.

– Деньги на расходы я уже получил, – сказал Боков.

– Тогда ты будешь казначеем. Еще нужна машина, но не шикарный лимузин. Обычная рабочая тачка. «Жигули» подойдут.

– У меня как раз «Жигули», – отозвался Боков.

– Прекрасно.