В дверь постучали. – Войдите, – крикнул я и выключил стереовизор. – Ваш ужин, – вместе с громыхающей тележкой явился гостиничный служащий. – Оставьте, – велел я, а как только он вышел, принялся переодеваться. Насколько я помнил, небольшой стереовизор стоял у администратора на стойке, и тот в него пялился всякую свободную минуты.

Шанс на то, что он меня не узнал, имелся, но не очень большой.

Костюм-трансформер послушно превратился в рабочий комбинезон, серый и неприметный. В нем я вряд ли сойду за постояльца, скорее за подсобного рабочего. Туфли остались теми же, но по ним меня вряд ли будут искать.

С улицы донесся резкий визг.

Я выглянул в окно. Из остановившегося кара, длинного, как сосиска, стремительно выскакивали мужчины в черных костюмах. За первой машиной тормозила вторая.

Явились по мою душу! Администратор все-таки смотрел новости!

Ухватив с тарелки кусок хлеба и жуя на ходу – эх, жаль, не удалось поесть – я выбрался в коридор. Тут, к счастью, никого не было, тускло горели лампы под потолком.

К лифтам я соваться не стал, а пошел к задней лестнице, предназначенной для прислуги. Воровато оглянувшись, захватил стоящую у одного из номеров швабру и водрузил ее на плечо.

По лестнице я шагал, беззаботно насвистывая. Встретившаяся между третьим и вторым этажом горничная поглядела на меня удивленно, но ничего не сказала. Я приветственно кивнул и протопал мимо.

Но как я ни спешил, служебный выход успели перекрыть. В дверном проеме, непринужденно беседуя, стояли тип из службы безопасности гостиницы и один из тех, в черном костюме.

При моем появлении они дружно выхватили оружие. – Эй, что такое? – сказал я испуганным голосом, не прекращая идти. – Вы что? – Выходить из гостиницы запрещено, – сказал охранник. – Ловят кого-то… – Ну вот, а у меня работа! – я сделал еще шаг.

Лампочка под потолком была настолько тусклой, что рахитичный светляк справился бы с ее обязанностями куда лучше. Благодаря этому мою преступную физиономию узнали в последний момент, когда я подошел вплотную.

Обладатель черного костюма побледнел, и ручка швабры с грохотом заехала ему в лоб. – Как? – охранник попытался отшатнуться, но получил тычок под ложечку. Захлебываясь слюнями, упал на колени, а оглушил я его кулаком с зажатым в нем пистолетом.

Два тела остались лежать на полу.

Еще одно уголовно наказуемое деяние в довольно длинный список. Если правосудие Земекиса доберется до моей скромной персоны, то процесс получится интересным, а наказание – суровым. Хорошо если дадут лет триста заключения или век каторги.

А то ведь могут отправить и на электрический стул или на виселицу.

Нравы у них тут, в Смешанном секторе, простые до неприличия.

Не выпуская из рук швабру, я выбрался в задний двор гостиницы. Выход из него был только один – на улицу, где у главного входа расположились машины полицейских, но невысокий забор не стал препятствием. С надсадным кряхтением я перебрался через него и занялся тем, чем занимался последние дни – обратился в бегство.

Бегущий человек не вызывает подозрений только в одном случае – если он в спортивном костюме. С этим сложностей не возникло и через пять минут я трусил вдоль улицы, изображая вышедшего на пробежку горожанина.

План Бураков-сити я изучал тщательно, так что целенаправленно двигался к Центральному парку – большому куску нетронутой природы Земекиса в окружении жилых кварталов. Вряд ли обитающие там эндемичные растения и животные смотрят новости.

Добрался я в парк, когда стемнело. Его окружала довольно высокая изгородь из металлической сетки. Пройдя вдоль нее полсотни метров, я обнаружил запертую на замок калитку.