Закончив есть, Тайгер покинул ресторан и взял такси. Через двадцать минут он уже входил в коттедж Доксвеля. Он прошелся по дому, снял с себя парик и швырнул его в шкаф, затем открыл дверь туалетной комнаты. Человек сидел, прислонившись щекой к сливной трубе, и дремал. Услышав шум, он открыл глаза и настороженно уставился на Тайгера.

– Как дела, зад не отсидел? – поинтересовался Тайгер.

– Зад – черт с ним, лишь бы шкура была цела! – произнес Якоб. – А как у тебя?

– В полном порядке!

– Вот и славно! – обрадовался Якоб. – Теперь ты меня отпустишь?

Тайгер утвердительно кивнул и принялся развязывать пленника. Когда с него спал последний виток веревки, он уперся руками в унитаз и попытался встать, но ноги не слушались. Вытянув их на всю длину, он принялся стучать по ним ребрами ладоней. Движения его рук были быстрыми, но внезапно они прекратились. Якоб поднял голову и как-то странно посмотрел на Тайгера:

– Значит, Лоуренса больше нет?

– Да! – ответил Тайгер.

Якобу, наконец, удалось подняться. Он сделал пару нетвердых шагов, затем остановился, опершись о стену, и произнес:

– Я клянусь забыть все, что ты мне сейчас скажешь! В газетах писали, что ты искусственный человек. Скажи мне, кто ты на самом деле: убийца высочайшей квалификации или в самом деле кибер?

– Я не то и не другое, – ответил Тайгер.

– А кто же ты тогда? Ведь то, что ты…

– Вот тебе деньги и билет на паром. Все как договаривались, – прервал его Тайгер. – Будь здоров, Якоб! И не забывай держать язык за зубами.

Стоя на второй палубе парома, Тайгер рассеянно смотрел на проносящуюся вдоль борта темную воду и пытался разобраться в той путанице, которая происходила у него в голове. Его сознание как бы разделилось на две части. Одна из них была захвачена реалиями сиюминутной жизни, что всплесками смеха, музыкой и легким скольжением полуобнявшихся в танце пар переполняла танцевальный салон у него за спиной. Вторая часть принадлежала хоть и неосязаемой, невидимой, но еще более реальной реальности, существующей за пределами страстей, за пределами, недоступными интеллекту, в области ощущений и интуиции.

Паром пришел на границе утра и ночи.

Тайгер вместе с жидкой вереницей пассажиров сошел на берег в полупрозрачные предутренние сумерки и незаметно растворился в них. Он не стал брать такси, которые стояли здесь же у причала, а скользнул за здание склада, прошел по узкому пространству между его стеной и забором и оказался на улице.

Было пять утра. Солнце лишь собиралось взойти, а воздух оседал росой на траве газонов. Тайгер стоял у дома Джеки и смотрел на входную дверь, раздумывая – звонить или подождать. Сойдя с парома, он приехал прямо сюда, поскольку в отеле его появление в столь ранний час наверняка бы увязали с приходом парома из Окленда. Это впоследствии могло сослужить плохую службу. Ведь неизвестно, как дело обернется. Убийство Лоуренса расследовать будут тщательно.

Поколебавшись, Тайгер решил подождать до семи утра. Он присел на ступени и стал размышлять о своем отношении к Джеки. Она ему нравилась, более того, он ее хотел. Постепенно его мысли замедляли ход, и Тайгер задремал. Проснулся он от прикосновения к его лицу чего-то влажного. Открыв глаза, Тайгер обнаружил перед собой лохматую собачью морду. Это был Бонго. Склонив набок огромную голову, он с любопытством смотрел на Тайгера. Потом сзади раздался смех, и голос Джеки произнес:

– Джин, не пугайся, я попросила Бонго поцеловать тебя за меня, пока я приводила себя в порядок. Ты так неожиданно! А теперь я хочу сделать это сама!

Тайгер почувствовал у себя на щеке прикосновение ее губ.

Тайгер обслуживал большую компанию туристов с бледными, еще не успевшими загореть лицами.