– Олег, помоги, – негромко сказал инженер. И техник как ни в чем не бывало подошел к нему и стал помогать. Диаметр колеса был не меньше шестидесяти сантиметров. А то и побольше. Техник тоже взялся за колесо, напрягся, стараясь его повернуть – хотя вот уж он-то наверняка лучше всех представлял, чем это может закончиться.

Но и вдвоем у них плохо получалось. Как показалось Бессонову, оба не слишком сильно старались.

– Эй, люди, помогите, – инженер обратился к террористам. – Нужно кран отвернуть.

– Зачем? – подозрительно спросил чеченец.

– Сейчас я тебе объясню зачем! – Инженер отлично сымитировал приступ раздражения – Бессонов был уверен, что именно сымитировал. Кадушкин затеял смертельно опасную игру, но успех явно возможен!

– Сейчас сядем, и я тебе прочту лекцию часа на четыре, – продолжал инженер. – Чтобы ты понял зачем! Для снижения уровня мощности…

– Хватит! – перебил его один из арабов. Он прекрасно понимал, что слушать объяснения этого русского бессмысленно – все равно они ничего не поймут. Лучше помочь ему, раз уж он такой слабосильный.

Оба араба подошли, взялись за колесо. Кадушкин и техник тоже взялись – но встали они подальше от самого крана, так что арабы их от него прикрывали. Бессонов напрягся. Сейчас все случится. Но как же чеченец? Капитан сделал осторожный шаг в сторону третьего боевика. И еще один.

И тут почти одновременно раздались два звука – громкое шипение и жуткий человеческий вой. Струя перегретого пара, вырвавшаяся из крана, даже не обварила арабов. Нет, обваривает пар из чайника. А здесь было за триста градусов и двести атмосфер. Эта струя просто пробила в животе Хасифа дыру размером с кулак. А Оману отрубила руку и рассекла бок. Именно Оман и издал этот жуткий крик, его же напарник умер мгновенно. В отличие от арабов, оба русских были готовы к тому, что произошло. И успели отпрыгнуть. Правда, технику не повезло. Отразившись от груди Хасифа, часть пара задела его. Струя уже растеряла большую часть энергии, но и того, что осталось, хватило – Олег со стоном упал на пол, схватившись руками за обваренный бок и за живот.

Впрочем, этого Бессонов не видел. При первом же звуке он ринулся вперед, на чеченца. Внимание боевика было отвлечено – за счет этого немолодой капитан сумел его достать. Впрочем, и не только из-за этого. Бессонов понимал, что его жизнь зависит от этого броска – а в таких случаях люди способны на многое. Капитан безо всяких премудростей, но от души, со всего размаху, влепил боевику кулаком в ухо. Чеченец пошатнулся, а в следующую секунду Бессонов схватился за автомат, стал вырывать его из рук террориста. Это было ошибкой – если бы вместо этого капитан врезал противнику еще разок-другой, победа была бы за ним. А возможность такая была – ошеломленный парень не мог сопротивляться. Но вот автомат он не выпустил. Несмотря на полученный удар, он вцепился в него мертвой хваткой. Бессонов рванул оружие что было сил – но без толку. Чеченец был моложе и сильнее. Драгоценные секунды убегали одна за другой, вот уже взгляд боевика стал осмысленным.