Значит, и Будин в Красноярске. Ни Суцкий, ни Букин не знают, где могут находиться его подельники. Букин признался в подготовке убийства Погодиной и в том, что он сам убил в девяносто третьем лесника под Таежным. Поднимите личное дело Букина. Я уверен: начал Букин не с девяносто третьего, когда на убийстве его якобы подловил Будин и заставил работать на себя, а с девяносто первого.
– Вы думаете, – удивленно спросила Варвара, – что…
– Именно так я и думаю, – перебил Борисов. – Я ни о чем его не спрашивал, он сам начал говорить о Лесосибирске и что именно в то время он был в отпуске. Назвал числа и место, где находился. И что это могут подтвердить. А в убийстве лесника сам признался. Но меня не покидает ощущение, что Букин все знал о событиях в Лесосибирске. В общем, мне нужно его личное дело.
– Букин служил до девяносто второго в Лесосибирском РОВДе, – сказал Арин.
– Начальство рвет и мечет, – сообщил, войдя, Цыгин. – Мол, ни на йоту не продвинулись в деле о вешателях. И что вот-вот приедет следователь из Генеральной прокуратуры. Вас вызывают, Игорь Васильевич.
– Иду. – Борисов вышел.
– А что-то действительно вешатели затихли, – сказал Соколов. – Получается, что мы у них работу забрали.
– Срочно на выезд! – услышали они крик Борисова. – Сбылась твоя мечта, – сообщил он выскочившему первым Цыгину. – Горелого повесили.
– Наконец-то, – усмехнулся Павел.
– Вы поезжайте, – сказал Борисов, – а я на ковер.
– Одной гнидой меньше, – прошептал стоявший у подъезда в толпе жильцов дома пожилой мужчина. – Девчонку до самоубийства довел, а теперь и сам вздернулся. Мало, гниде! А вы что сопли распустили? – Он покосился на трех вытиравших глаза пожилых женщин. – Радоваться надо. Теперь за дочек и внучек все ж спокойнее будете. Одним паразитом меньше стало. Молодец, кто эту заразу изводит. Их бы опрыскивать, как жука колорадского.
– Ну, – посмотрел на идущего рядом Соколова Цыгин, – слышал, что люди глаголят? Если мы возьмем этих вешателей, то народ за них стеной станет. Жаль, если Горелый сам вздернулся. Ему бы табличку: «Так будет с каждым».
– Почему ни единой? – не согласился Борисов. – Надо взять Будина и…
– Будиным занимаются другие, – перебил прокурор. – Если дело будет вестись так же, я отстраню вас от него. Нужен результат.
– Поверьте, – Борисов вздохнул, – мы делаем все возможное. Я уверен: это затеяно ради напоминания о деле девяносто первого года в Лесосибирске. Стоит нам узнать фамилии всех убитых тогда, и выяснится, кто мстит. Он рядом, даже, возможно, среди нас.
– А может, Борисов прав? – вздохнул сидевший у окна полный мужчина в штатском.
– Полковник ФСБ Горюнов, – представил его прокурор.
– Дело вы будете вести и дальше, – сказал Горюнов, – но постоянно держите нас в курсе. Появилась интересная для нашего ведомства информация, и я хочу попросить вас, Игорь Васильевич, вот о чем…
– Нам не вывести вас из города, – поддержал отца Лохматый, – а вас ищут. У меня мент знакомый есть, он и заикнулся про вас. Мол, не взяли тогда у Топорика столичных, а сейчас искать приходится. Дом цыгана взорвали, а туда курьер из Москвы ехал. Точнее, только вошел, и тут взрыв. Поэтому менты вас и начали искать. Суцкий, видимо, о вас напел. |