– Но не Пола, – отозвался Шейн после секундного молчания. – Она очень сильный человек, и если уж принимает решение, то раз и навсегда – Он печально покачал головой. – Мне придется приложить массу усилий, чтобы забыть ее и начать жить заново. Непростая задача, но я твердо намерен попытаться. Я не могу всю оставшуюся жизнь бегать за ней. Нет никакого смысла.

– Ты прав.

Шейн достал сигареты и угостил Уинстона. Некоторое время они молча курили, а затем Шейн произнес:

– Я рад, что ты задержался в Нью-Йорке по дороге домой. Очень здорово…

– И я тоже рад, – перебил его Уинстон и усмехнулся: – Мне импонирует идея вернуться домой с шиком, на твоем личном самолете. Не говоря уж о твоем обществе. И еще раз спасибо, что ты отложил дела, чтобы дождаться меня. Я тронут.

– Я как раз хотел сказать, что очень рад нашей встрече. – Шейн прикусил губу и со значение посмотрел на собеседника. – Ты знаешь, мы ведь никогда не обсуждали с тобой женщин и мои увлечения. Но мне требовалось открыть свои чувства к Поле, разрядиться перед кем-то, кому я могу доверять и кого я уважаю. Ты проявил огромное терпение и очень помог мне. Спасибо.

Уинстон откинулся на спинку стула, допил вино и с задумчивым видом затянулся сигаретой. Наконец он пробормотал:

– Мне следовало сказать тебе еще вчера вечером, но ты выглядел таким усталым, битый час проговорив о Поле. Ведь на самом деле ты не открыл мне ничего нового. Я хочу сказать, о твоей любви к Поле. Я давным давно знал о ней. И Эмили тоже.

Шейн очень удивился.

– А я думал, что никто ничего не знал. Вот так всегда и бывает.

– Эмма знала тоже, – тихо произнес Уинстон.

– Неужели? – Удивление достигло предела, и на миг он лишился дара речи. Потом слабая улыбка тронула его губы. – Забавно, но после ее смерти у меня возникло необъяснимое ощущение, что она знала о наших отношениях. Но Пола высмеяла меня.

– Тетя Эмма не подозревала, что между вами существует связь, это верно, – быстро пояснил Уинстон. – И, честно говоря, мы с Эмили тоже. Но тетя Эмма перехватила твой взгляд, когда ты смотрел на Полу на крестинах Лорна и Тессы два с половиной года назад. Тогда же и мы с Эмили поняли всю глубину твоих чувств к Поле.

– Понимаю. – Шейн склонился над столом и пронзил собеседника вопрошающим взглядом: – Очевидно, тетя Эмма обсуждала с тобой нашу тему. Что она говорила?

– Она волновалась за тебя, Шейн. Она ведь очень любила тебя. Она воспринимала тебя как одного из нас, как своего внука. Думаю, ее разочаровало, что ты не открыл своих чувств раньше, пока Пола не вышла замуж за Джима. Но она смотрела на вещи философски. Бабушка знала, что ей не следует вмешиваться. Однако, живи она сейчас, ее ничуть не удивило бы, что Пола разделяет твою любовь – могу руку дать на отсечение.

– Разделяла – говори в прошедшем времени, дружище, – мрачно буркнул Шейн. – Леди решила в дальнейшем обходиться без меня.

– Она может еще передумать, – отозвался Уинстон, желая приободрить приятеля. – Не забывай, женщины меняют свои взгляды на жизнь по сто раз на дню. Кроме того, прошло всего лишь девять месяцев. Дай ей шанс, дай ей побольше времени, чтобы прийти в себя. Послушай, Шейн, у меня возникла идея. Не улетай со мной сегодня в Лондон. Оставайся в Нью-Йорке. Пола уже неделю в Техасе, и я знаю, что через пару дней она должна приехать сюда, либо завтра, либо в среду. Повидайся с ней еще раз, своди куда-нибудь, напои, накорми, поговори с ней. Ты можешь быть очень убедительным и…

Шейн жестом остановил его и решительно покачал головой.